Лёська и Хасбулат

Вечер наступал стремительно пролитым под ноги молоком.В сумерках микроавтобус мчал их дружную женскую компанию на заимку местных фермеров...
Снег на опушке леса был душист и хрусток так, что хотелось взяв его в рот ощутить морожено-ванильный привкус и... убрать ноги.
В большенном и добротном доме на отшибе маленького селения ее встретили подруги,с которыми ранее, за месяц до печальных событий, был уговор о коллективном походе на пикник.
Лёська вызвалась проведать баньку на предмет ее готовности.
- Странно, как пахнет черная баня.…Как-то таинственно и колдовски: смесью серы, ладана и духовитостью лесных трав, - подумала она,-странно,как на природе человек обретает естество и живую свежесть...
Дядя Леша,нестарый еще фермер, но рано скукожившийся от вечного пьянства своей супружницы мужичек, рубил дровишки и посматривая на стайку баб,движущихся к его баньке, хитро подмаргивал и суетился.
- Ёк – макарок! Вы бабы тама не угореете?! Я топил-то с утра и теперь самое то…Эт самое, если чо – зовите спинки потереть!,- и захихикал, скромно пряча глаза…
В предбаннике компания шумно и с шутками раздевалась и осваивалась,глазела на внутреннее убранство бани - каменку, полог, тазики и веники...Что - куда,что - к чему.Банька была просто царской!С оструганными изнутри бревнами,с широкой лежницей и креслом из пихтового дерева ,да еще и с ванной, притороченной к печи-каменке.
- Верка, чо сидишь,сидунка? Раздевайся давай!- скомандовала Зинка - учительница замешкавшейся Вере.
- А у нее комплекс,- вторила ей хохотушка Светлана ,продавщица супермаркета.
- Какой?
- Вер, какой у тебя комплекс - народнохозяйственный?
- А...,опять уржетесь – у меня же одна грудь, больше другой.Я в купальнике в парилку пойду!- привычно застрадала Верка.
Зинка не унималась:
- Когда мы в прошлый раз здесь знакомились,я спрашиваю - ты где работаешь,Вера?А она мне:Я работаю в ФСБ!Я - так и села...Кем,кем,спрашиваю...?А должность твоя - какая?А она...она... грит,...я там - уборщицей работаю!
Все в голос расхохотались.
- А нам-то чоже, на тебя смотреть? Дура! Тоже мне – лесбиянок нашла! Бысто шоб разделась и к нам…,- крикнула Танька и заорала частушку, пришедшую на ум для связки "прикольных" словечек :
- Сербиянка! Сербиянка! Сербияночка моя!
Эх! Сербияночку мою работать не заствлю!
Сам я баню затоплю и самовар поставлю!
И–и-и-ех!
В темной баньке все всколыхнулось: и телеса и веники…и общий гвалт.Бабы выстроились над приступком с тазиками в женский единый интернационал общим фронтом известной оппоппозиции - своими мощными тылами….
Кто-то плеснул воды на каменку и она зашипела радостными шепотами притомившегося банного духа. Воздух наполнился ароматом лесной смолы и чем-то адсорбирующим структуру человеческого тела и душу. В парилке принюхивались....
- Нина! Пивом поддай или туей!
- Ага! ЩаЗ! Все и стразу! Неа. Сначала так!
Бухгалтерша Надежда выскочила в предбанник и побежала дальше, в темь млечного снежного просвета:
- А-а-а! Хорошо-то как! А ну,все сюда!В снег!В снежную речечку!Ах я балдею, бабоньки!Ой, как мне хорошо!Ой, да мне и без мужика,во как хорошо!
Банницы хороводясь, выскочили за ней в неглиже и уже совсем не стесняясь возможного присутствия посторонних глаз,закувыркались по сугробам по мере живого животного удовольствия. Все дружно бегали и оставляли странные ухабы на просторах лесной опушки.Скромница Верка,одиноко утиралась снежком, наспех скомканным в ладони на порожке курной.
Потом хлебали чай у самовара и хозяйка хуторка – фермерша Людка угощала всех пряной водочкой и анисовым квасом,а ее муж кряхтел рядом и «правил» самовар у русской печи, все подтапливая пузатого еловыми шишками с помощью щипчиков.
Лёська успокоилась от дневного сумбура и сумятицы в мыслях и блаженно слушала собеседниц...Ее подруга по студенческим летам,преподаватель философии Неонила, разошедшись окончательно, забористо разглагольствовала о сути и превосходстве женщин над мужчинами:
- Несомненно, что женственность,как явление органически-синтетическое, проистекает извне, но не является самостоятельной самодостаточной сущностью.Другими словами, женственности вне восприятия мужественности не существует. Что хорошо видно на примере женских тюрем…
Лёся удивилась:
- Нила! Без мужчин – нам никак!И тюрьмы - не характерный пример!
- Любой мужчина в глубине осознанного - неосознанного всегда сын, - продолжала Неонила,вцепившись в удачную тему,- не им он быть не может, поэтому женственность как базис тыла несомненна, аксиоматична и не подлежит обсуждению, поскольку вживлена в самую сущность мужчины....
Надька-бухгалтерша удивилась сложности терминологии и отчебучила свой взгляд на проблему:
- Все мужики – ко*лы!И свекрухи – для мокрухи!
Все засмеялись…
Лёся сказала:
- Девочки, я сегодня была на похоронах...И встретила знакомые глаза и не вспомнила – где я их видела…Странно - да?
Вера поперхнулась чаем:
- И кто он был, этот незнакомец?
Леся смущенно рассказала:
- Странно..., мужем моей покойной сестры. У нас в молодости был один мальчик, на двоих..., и мы поссорились из-за того...и не виделись с ней уже больше никогда…Она, как оказалось, умерла….И быстро перевела разговор в другое русло:
- Так, что там с мужчинами,Нила,в твоей версии?
Нила закурила тоненькую сигаретку и пуская легкий дымок ,намеренно высокоумничая,понеслась:
- Различие женского и мужского ума служит основой принципа существования человеческого мира, тогда как женский ум это искусство возможного - что давно оценено в политике и действительной прикладной науке - ум же мужской это искусство невозможного, то есть в большинстве его носителей проявляется как, говоря коротко, придурь - выражаемая пустым философствованием, пустым фантазированием, пустой литературной развлекательной деятельностью и пустым гонором пиететов, обгоняющих друг-друга в погоне за яркостью самолюбования в подсветке женских глаз, что как пример очень хорошо демонстрирует политическая деятельность, где мужчины действуют опираясь на поле влияния тестостерона, ничего не соображая в практике полевых действий, но хорошо соображая в самооценочном допинге предполагаемой мужественности, поскольку истинная не на трибуне, а с пулемётом в руках защищает духовные ценности, проистекающие из чистой женственности, то есть из условности, ценой которой является мужское безумие, формирующее мир таким, каков он есть - великим сумасшествием всего во всём, где единственное настоящее, которое есть в действительности, это - женственное сознательное стремящееся подчинить мужское бессознательное, что всегда имеет единственный возможный вариант исхода этого стремления...
Никто не хотел понимать этих сложностей.Монолог перешел на песенный фолк:
«Хасбулат удалой,
бедна сакля твоя…
С молодою женой,
ты погубишь себя…»
Леся с трудом дослушала свою любимую философиню:
- Поэтому демоническая аура женственного, как создания мужского страстного воображения всегда очень точно оценивается самой мужественностью, которую невозможно одурачить, если только она истинная, а не полуфабрикат смешанной породы, поскольку мужчина - это воин в первую очередь, в противном случае - это мужчина ненастоящий.
Нила передохнула ,и смачно отхлебнув пива посоветовала:
- Не заморачивайся….Мужичье того не стоит - *унул,*ынул и ушел,а сестру твою жаль… Дети - вот что наше счастье,дурочка!
Лёська приободрилась и похорошела в своем цветастом халатике.С приспущенным на плечи полотеничком,она влилась в общую песенную акцию:
«Так поди – ж посмотри на невесту свою.
Она в сакле своей спит с кинжалом в груди»…
То ли песня тянулась бесконечностью боли,то ли Лёська вдруг ощутила рукоять хасбулатова кинжала у себя в груди,но она расплакалась …Ей захотелось жить без этих моральных заморочек и полюбить самой.Как та - беспечная хасбулатова жёнка полюбила князя и отдалась ему в сакле....
На девятые сутки, на поминках, они встретились…Он, протягивая ей салатник, сказал:
- Я тебя вначале не узнал…
- Я что постарела, Борисов?
- Нет. Но…, ты повзрослела!
- А тогда? Я очень любила тебя тогда.Но ты ушел вслед за сестрой...
- Я хотел сказать.…Выходи за меня замуж?-всполохи его глаз заиграли былым теплом...
Лёся рассмеялась.Внезапно в кухню вошла тетушка и завозилась с посудой.Уже давно протрезвевшая она с укоризной их пожурила :
- Нельзя так! Нельзя смеяться!Он – все видит сверху!
Лёська вытерла проступившие слезы и сказала:
- Пойду я.Меня мой Хасбулат уже заждался наверное дома.