Ну... и что с тобой?

                Для тела зов музЫки часто труден,
                объятья высшего безмерно тяжелы,
                и рвётся дух прикованный…



Иные звуки волнами озноба
врываются под кожу
и бушуют,
точась у выхода горючими слезами.
И тщатся
отворить гортань глухую,
что болью стиснута в ошейнике приличий.

Зажавши челюсти до головокруженья,
вонзаю ногти в собственное мясо:
ожогом нервов отрезвляю тело.
Вода ж солёная сочится неустанно –
её не удержать в худом сосуде.
Но мало глаз вмурованному духу –
все выходы он силится разъять
неистовым стремлением полёта.

Взывай к нему, его буди –
увидишь,
как яростный озноб охватит тело
могучим сотрясеньем.
Глаз колодцы
вскипят прозрачной горечью,
недвижно
уставившись в слепую пустоту.
Звериный вой
в крик истовый совьётся.
Услышав, – устрашишься:
не прерви
от ужаса
тот выдох окрылённый,
несущийся сквозь чёрную немОту
к сиянью,
что влечёт из глубины.

Чрез буйный дух
так отдаётся тело,
не скованное будущим возвратом
его...