Необычный октябрь

Сумерки окрасили светло-голубую комнату в дымчатые фиолетовые тона, которые сгустились до непроницаемой темноты в глубине мягких складок шторы. Легкая ткань послушно струилась вслед за усталыми вдохами и выдохами страдающего бессонницей октябрьского ветра. За окном что-то неиссякаемо сыпалось, дробилось, шуршало и трепетало. Не замечая друг друга, одинокие дождевые бабочки отчаянно сражались с непонятной преградой из холодного стекла, отделявшей их от желанного источника неяркого света: человеческой нежности, свернувшейся в ночной бутон посреди широкого поля двуспальной постели.
Тела плавно сближались и расходились, переплетая полусонные лепестки рук и ног, пока внезапно внутри одного из них что-то не задрожало, рассыпавшись калейдоскопом неконтролируемых сознанием резких морщинок и вскриков, и цветок раскрылся. Повсюду, на покрытой мурашками шее, маленькой груди и впалом животе, на  простыне и подушках, мерцали мокрые белые бабочки, словно в мире больше не существовало препятствий.
Утром она проснулась оттого, что исчезло тепло, исходящее от его большого, сильного тела. Услышав ее призывный, жалобный вздох, он вернулся и, бесстрашно нырнув под остывшее одеяло, быстро согрел ее. Они лежали, обнявшись, лицом друг к другу, он – запрокинув взлохмаченную голову, она – уткнувшись лбом в его колючий подбородок и носом борясь с щекочущими золотистыми волосками на его груди. Стрелки часов что-то беспечно напевали. Он сказал:
- Ночью пошел снег.
Через полчаса они встали и неторопливо позавтракали. Помыв посуду, она осталась на кухне, надолго замерев у всегда по-осеннему голого и тусклого окна. Вначале редкие хлопья снега мешались с косыми струями дождя, потом медленно замело крыши домов и автомобилей, спустя еще некоторое время густо покрытые зеленой листвой деревья разбухли в белые шары, побелела трава, и только асфальт мокро чернел по-прежнему. Она подумала о том, что этой ночью никто в спящем городе не знал, что наутро наступит зима. Разве что дождь, который сражался за жизнь так отчаянно.
- Ты привез из Берлина снег, - сказала она и побежала к нему через холл по залитой ярким электрическим светом дорожке в большую, медово-диванную комнату, неуклюже шурша новыми зимними тапочками, которые оказались ей слегка велики. 

2007