Скот

Бессмысленность мою волнует грудь,
Тяжёлым камнем выстроив из плена
Весёлый раж, прости и обессудь,
Судьба, от неофитов кэвээна.

Отвязные, всё в силах объяснить
По гению свободного школярства
И эпатаж нетрезвого фиглярства
Не перестал смеяться и хулить.

Что до того, что живо естество,
Не скотским, а возвышенно-любовным
Пусть кратковременным, почти немногословным
Божественое светлое родство?

Живи, земля, тебя так знаю я,
Великих судеб склеп и подземелье
Не более, чем свалка для старья,
Бутылка полая и горькое похмелье.

Однако, где-то светоч ещё жив,
Своей нехитрой и просто моделью
Устройства мира, ныне воскресив
Святою истину над бренной канителью.

Спешат слова, ум вяжет свою нить,
Переродив в бытийность святость ткани,
Потом копье и зло могучей длани
Как будто знает кому долго жить!

Но жив не здесь! а бренность естества
Швыряет ссылками по скотскости порока
И бренные треножатся слова,
Чтоб чела жил, пусть малость, но до срока.

Свершись судьба и пожалей раба,
Оставь ему его обиду злую,
Пусть трубадура горняя труба
Пополнит свою площадь нежилую.

Молчи труба, пока не нужно петь
Молчи труба, пусть плачется отрада,
Которая себе уже не рада,
По бренности не может умереть.

Не ветер крыльями занёс над ковылём
Простую истину, что проще трав весенних,
Не может зверь себя знать королём
На той земле, где сам доселе пленник.

Там смерть - трофей, добыча, зверь и скот
Естественной и пишевой цепочки,
Вот и сейчас рождаются комочки
Из неосушенных до времени болот.

Сшонэ 070312