Я Нус!. Глава 6. Операция Вирус

                «Непревзойдённый Белый Ферзь! Организатор
                операции  «Вирус», после которой сам Супер-
                президент  дал ему прозвище «Биг-Баг».
                АБС. «ВГВ».

Да, пробил тринадцатый час. Тонким звоном
Пропели сигналы на пультах на всех,
Что дал пеленгатор гравитационный
В штаб всей операции, проча успех.

И в схеме трёхмерной на всех на экранах,
Где были окрестности Чёрной Скалы,
Возник красный шарик, как бы из тумана, –
«Воронки» проекция вышла из мглы.

Экраны погасли и вновь осветились,
Но не было уж смельчаков на Скале.
И серая масса к Скале устремилась –
Бросок экспедиции на корабле.

То был бронированный и стометровый
«Утюг» – межпространственный их космоход,
Ту «твердь» пробивать своей «пушкой» готовый
И в сон погружать всех, кого он найдёт.


Назначив ту тридцатимильную зону,
Кронид рассчитал, что пока их корабль
Тяжёлый разгонится определённо
И до той скалы доберётся хотя б,

«Воронка» успеет совсем затянуться
И след потеряет чужой космоход.
Поэтому обречены промахнуться
И их Цитадель космоход не найдёт.

Однако Рудольф хитроумный наметил
В пространстве и времени старт корабля,
Чтоб ровно в тринадцать границу он встретил, –
Условиям тем соответствия для, –

Со скоростью двигаясь уж максимальной.
С десяток секунд отыграли они,
Чтоб время в пути было их минимальным.
И только на схеме сверкали огни:

Корабль был на схеме звездой золотистой,
Что к красному шарику устремлена.
И вот через двадцать секунд (ох, не быстро!)
С тем шариком красным слилася она.

И в то же мгновенье корабль этот самый
С неяркою вспышкой с экранов пропал:
Покинул наш мир и согласно программы,
В тоннель слабины от «воронки» попал.

Чрез двадцать секунд, как «воронка» закрылась,
Он в междупространственный влез переход
И по завихреньям полей, что крутились,
Пошёл, как по следу, вперёд космоход.

Меж тем индикатор у них темпоральный
Бесстрастно-безжалостно им показал:
«Воронка» раскрылась на миги буквально,
Канал межпространственный существовал

Две десятитысячных доли секунды!
И сразу захлопнулось это «окно».
И только прибором уловишь след «струн» ты,
Пока не умолкли в пространстве том. Но!

Им если и предположить, что устройства
Кронидовы так же точны и быстры,
Как и в Управленье подобного свойства,
И так же прицелы Кронида остры,

То надо ему своё время потратить
С десяток секунд, чтоб «воронку» открыть,
Втащить по тоннелю на базу трёх братий,
И снова «воронку» немедля закрыть.

Но этот десяток секунд продолжался
Лишь микросекунды в две сотни для нас.
И значит, в пространстве их время бежало
Быстрее, чем в нашем, в десять тысяч раз !

Для организаторов это – ужасно.
За эти секунды, что шёл космоход
К «воронке» и дальше, все знали прекрасно,
В пространстве противника месяц пройдёт!

А в план заложили они, что дождутся
Друзья космохода за час-полтора!
А тут – бесконечное время дерутся
Одни, без поддержки, на голом «ура».

«…И быть может там с полночи
Порошит снежок им в очи
И уже давно
Он не тает в их глазницах
И пыльцой лежит на лицах:
Мёртвым всё равно…»

Конечно, у штаба осталась надежда –
Хоть слабая, – что их противник Уран,
Задумается о последствиях, прежде
Чем будет жестокий приказ им отдан,

Удержит их страх  пред возмездием скорым,
Поскольку корабль Управленья уж там.
А Савва затянет те переговоры
И время расставит там всё по местам.

Но надо держать не закрытыми глазки,
А смело смотреть горькой правде в глаза.
Рискнул без расчёта Быкоцкий – и ясно:
Он тайм проиграл и поправить нельзя.


А замысел был операции «Вирус»
Простым, словно пареной репы горшок:
Подставили трое главу под секиру –
Сознательно каждый на риск этот шёл.

«Наживку сглотнув», неизбежно оставит
Противник следы в пятимерных полях,
Которые тот космоход и направят
К их базе сокрытой, мерзавцам на страх.

По замыслу всей операции меткой
Ворваться был должен большой космоход
В пространство противника, как вирус в клетку,
Лишь час-полтора после старта пройдёт.

И был бы тогда разговор там по плану:
Мгновенно вся база уснула б тогда,
Сон не пощадит ни господ, ни охрану,
А пленникам крепкий тот сон – не беда.

И те полтора-два часа представлялись
Участникам всем операции той
Опасными самыми. Не сомневались
Они, что рискуют своей головой.

Что ж, к этому были посланцы готовы,
Готовы погибнуть. Но главную цель
Они достигали: противник был снова
Людьми обнаружен. И надо теперь

Их полностью, и навсегда обезвредить.
Считали десантники: эта игра
Так свеч этих стоит. И надо отметить:
Была это лучшая в деле пора.

Опять же, считали они, что заметный
Есть шанс у десантников, здраво судить,
Что резких движений в поступках конкретных
Не будут противники производить.

Рассчитывал Савва, что в переговоры
Сумеет втянуть этих он главарей
И их убедить, что надеяться воры
Лишь могут на добрую волю людей,

Что сдаться должны на десантников милость,
Поскольку вот-вот, через час-полтора
Здесь произойдёт то, что им и не снилось,
Заявится к ним космохода гора

И с ними уже разговоров не будет.
Так что продержаться часок-полтора,
Считали десантники, смогут, как люди
И будет тайм-аут у них до утра.


Увы, та надежда их не оправдалась.
И не появился защитник-корабль
На базе на той, как ему полагалось,
Ни через часок, ни через полтора.

И шансов на мирные переговоры
У пленников наших практически нет.
Они убедилися в том очень скоро,
Как только прибыли они «на тот свет».

Ну, прежде всего, они сами узнали,
Что и тренированный их организм
Отнюдь не готов был к тому, чтоб таскали
Его по «матрёшкам пространств» сверху вниз.

Защит корабельных ведь не было с ними,
Когда незаметен тебе переход.
И там ощущалося всеми троими,
Что чрез мясорубку он долго идёт.

Ужасные эти друзей ощущенья
Не в силах словами мы здесь описать.
И длилося это отнюдь не мгновенья,
А долгое время, что не сосчитать.

Однако во всех временах и пространствах
Всему же на свете приходит конец.
Почувствовал Максик, что с ним хулиганства
Закончились и тут вздохнул молодец.

В закрытых глазах гасли медленно искры,
И ухало звоном всё тише в ушах,
Да медный был привкус во рту. И повисли
Пудовые гири на слабых ногах.

– Готово! – сквозь гулы и звоны раздался
Тут голос, знакомый Максиму давно.
«Наина Урановна, – он догадался, –
Вот что за механик здесь крутит кино!»

Наина же бодро меж тем продолжала:
– А ну-ка, мокрицины дети, берись.
Разделим мы этих друзей для начала.
Свободен наш чёрный бубновый, кажись?

Так. Этого старого – в чёрный бубновый.
А в синий трефовый пойдёт молодой.
А энтого – надо в особую снова,
Займусь им сама, как с особой звездой. –

Максим не разжмурил ещё свои очи,
А лапы уже подхватили его
И два «жаббервога», сопя что есть мочи,
Уже потащили врага своего.

Тут сопротивляться Максим попытался,
Но мягкий, большой «жаббервожий» кулак
Ударил по темени, пол зашатался,
Свет сразу померк и Максим наш обмяк.

Нет, не получилося переговоров.
По камерам их растащили. И боль
Началась заместо пустых разговоров.
И в счёте противник повёл уж 2:0.


Наина сперва занялась д’Юмадоном
И в лоб задала ему главный вопрос:
– Так где мой Андрюхин?
– Согласно закона,
Спокойно живёт в Управленье прохвост.

Намедни он сам наотрез отказался
Участье принять в экспедиции к вам, –
И на ментоскопе он там постарался
Воспроизвести, что услышал он сам.

– Во сволочь! – Наина в сердцах прошипела,
Точь-в-точь как Юркольцин. – А вы почему
Контракт свой нарушили? Жить надоело?
Я дерзости вашей никак не пойму.

– Контракта с Ураном и не было лично.
Контракт с Генинспектором был у меня.
А нынче другой Генинспектор столичный,
Свободен от уз с того самого дня.

– Но вы нарушали условья контракта,
Когда Генинспектором был ещё он.
– Вы пункт назовите конкретного акта,
Который нарушил – сказал д’Юмадон. –

Контракт был коротким. И главным в нём было
Чтоб я никого из них не увольнял, –
Ни Ники, ни Германа. И свою силу
Из них ни один так и не потерял.

– То есть, это как – «ни один»? А Андрюхин?
– Мной не увольнялся он. А был приказ
О временном перемещенье. И слухи
О неисполненье ходили у нас –

На Материке он и не появлялся,
Хотя Материк издавал тот приказ.
А вас относительно пунктик касался –
Что ключик заветный быть должен у вас.
   
И мне, д’Юмадону, насколько известно,
У вас и находится ключ. Даже два.
Так что исполнял я контракт этот честно.
И ваша должны бы болеть голова

О том, чтобы правильно вы положенье
Своё оценили. Ведь вам уповать
Придётся на доброе лишь отношенье
Директора к вам. Потому как, видать,

Часа через два к вам нагрянет бригада
И переменится истории ход,
Всё встанет на место, всё станет, как надо:
За нами идёт наш Большой космоход.

И с вами не станут они торговаться,
Обрушится небо железным дождём
И на нашу милость вам лучше сдаваться.
– Ну что ж, два часа, так и быть, подождём.


Урану Директор лишь подлинный нужен –
Удостоверение, паспорт, диплом:
Он с Материковою силою дружен
И он полномочиями наделён.

И ментоскопированье на пределе
Насильное может лишь он отменить.
А это лишь может Урана на деле
От «едкой карболки» совсем защитить.

Но он его лично не знал. И он помнил,
Как ловко он дубля Крониду послал,
Когда д’Юмадон его волю исполнил
И хитрого Крона с «престола» свергал.

И заполучив в свои руки Максима,
Уран усомнился: Директор ли он?
Уж больно он молод. Пускай-ка Наина
Сама разберётся, что это за слон.

И вот, подождав три часа из опаски,
Что вдруг д’Юмадон её не обманул,
Что про космоход-то не страшные сказки
И про спецбригаду он ей не загнул,

Она приступила сама к «выясненью».
Должна убедиться: не дубль ли Максим?
И духу грозило здесь исчезновенье,
И метод её был не переносим.

Параметров формулы ей не доступны.
Наина же и не нуждалася в них,
А знала она: нечувствительны дубли
К мученьям физическим, боли живых.

И вот приказала она «жаббервогу»:
«А ну, взбутетень его, Синда, сильней,
Восчувствовал чтобы наш пленник немного:
Он дубль иль не дубль, мы узнаем скорей.

Но только смотри, без смертельных чтоб шуток».
Так болью набитая вечность прошла.
На самом же деле прошло трое суток.
Всего лишь. Но помощь так и не пришла.


Пока же его «жаббервог» «бутетенил»,
Так что стал Максим совершенно седым,
Наина занялась Юркольциным. Гений
Предстал перед ней совершенно другим.

Ему повезло исключительно в деле.
А дело его повернулося так,
Что Нае приказано без канители
Его отпустить, с ним подравшись кой-как.

Уран же сказал: – Может здесь оказаться,
Что пленники эти, из трёх ни один,
Не сможет помочь с этой «шерстью» расстаться.
И в этом случае нельзя доводить

До полного данной души распаденья:
Они для политика – истинный клад.
Клад неоценимый по всем рассужденьям,
Их статус и имя о том говорят.

И даже такой ядовитой дурёхе
Должно же быть ясно в конце-то концов:
Их можно использовать очень не плохо –
Заложник полезен такой – будь здоров!

А можно использовать – фонд как обменный:
Андрюхин доселе остался у них.
Так что матерьял нам достался отменный.
А можно использовать нам всех троих:

На сторону нашу мы их перетянем,
Дарами богатыми их я прельщу
И снова командовать в мире мы станем,
И шанс свой последний я не упущу!

Тогда их Земля и с её небесами
Нам будут, как море до этих колен!
Мы править открыто Землёй будем сами
От этих высоких магических стен.

И старое, славное время вернётся.
Ну что они могут ещё предложить,
Помимо открытого силы господства?
Без силы у власти нельзя и прожить…

Одним, словом, хватит ей там развлекаться,
Оставить Юркольцина ей надлежит,
В тюрьму проводить к двум другим его братцам,
Да с ними, гляди, чтоб не переборщить…


Так Макс избежал абсолютной угрозы.
Уран от «задрыги»-Наины узнал
Добытые в пытках такие курьёзы:
Не дубль он, а подлинный оригинал,

Но он от Рудольфа лишь часть представляет.
Узнавши об этом, Уран повелел
К нему привести всех троих. И взирает
На них, будто всех их берёт под прицел.

Увидев густые седины Максима
И чёрные брови, Уран проворчал:
«Какой же он мальчик? Он зрелый мужчина.
Я помню: таким же и я начинал». –

Потом он продолжил: – Ну что ж, мне понятно:
Как раз вы из тех, кого я приглашал.
Что нету Андрюхигна – мне не приятно
И я от него это не ожидал,

Но переговоры и с вами возможны.
Я вам предлагаю такой компромисс.
Подпишем контракт с вами мы осторожно –
Ведь вы полномочны и хватит вам виз.

И мы, трое на трое, мирно поедем
Любым видом транспорта на Материк,
А так же в Столицу, как добры соседи,
И все разместимся мы, кто как привык.

Вы – бывший Директор, всё знаете точно.
И вы подтверждаете, что не мешал
Я вам в вашей деятельности нарочно
И в ваши приказы я сам не встревал.

А вы, Генинспектор, письмом подтвердите,
Что я добровольно позиции сдал,
Без сопротивленья. А там – как хотите
И мне безразлично, в чём с вами финал.

А вы, как Директор живой и законный,
Дадите письмом отпущенье грехов,
От ментоскопированья по закону
Меня оградите – и вот я готов

Там к очередному перевоплощенью.
И вновь буду молод я и полон сил.
Взамен предлагаю такое решенье
(Мы здесь обсудили и я утвердил).

Я вместе с помощниками покидаю
Всю вашу систему навек, навсегда.
Но вам вариант обсудить предлагаю:
Мы все заодно будем с вами тогда.

И вы занимаете место на выбор
В кругу моих самых ближайших друзей.
И мы в Управленье приехать могли бы,
И я, молодой, правил кухней бы всей…


О, да, понимал д’Юмадон: их невзгода
Зажала в тиски, что и не продыхнуть.
И чтобы дождаться им всем космохода,
Им главное – время сейчас протянуть.

Уж, вроде, очко они здесь отыграли.
И он незаметно своим подмигнул:
Мол, вы соглашайтесь, как мы намечали,
Но каждый, торгуясь, чтоб время тянул.

Согласно все трое Урану кивали:
Они, мол, согласны Урана принять,
Что их те посулы владыки прельщали,
Не прочь повернуть и историю вспять.

Но лишь д’Юмадон молвил первое слово,
Как неодолимый их сон обуял:
Достиг космоход ихней базы толково
И мощным оружьем парализовал.

Дальнейшее было лишь техники дело.
Десант гарнизон ихний разоружил –
Со спящими просто «сражаться» им зело, –
И в камеры крепости их водрузил.

Затем командир космохода с командой
К Урану пришли, отыскав кабинет.
И там разбудили и спящую банду,
И спящую тройку героев: «Привет!»

В момент были с пленников срезаны путы,
Урана, Наину, Кронида в момент
Они развели по отдельным каютам –
Так кончился с тройкою их инцидент.

Оставив охрану при той Цитадели,
Убыл космоход сразу на Материк:
Судить тех бандитов там право имели.
Рабы же издали там радостный крик.


И вот он настал, Божий Суд над тираном.
На Материке этот Суд заседал.
Щенок Сатана по сравненью с Ураном,
Но Гений свидетелем тут выступал.

Был Суд в специальной Судебной Палате
И сущность Суда мы изложим для вас.
– Кореев Уран, – возгласил Председатель, –
Ведь вы Генинспектором были у нас.

И вы в Управлении долго пробыли
Инкогнито, так что никто и не знал.
Встревали вы в дело Директора, или
Директор вас вовсе и не ощущал?

– Нет, я не встревал, – им ответил спокойно
Уран, – и об этом вам лучше спросить
Директора бывшего. Здесь он достойно
Мои все слова может вам подтвердить.

– Да, нет у меня доказательных актов, –
Сказал д’Юмадон ихним взглядам в ответ –
Но вот Генеральный Инспектор на факты
Такие пролить может истины свет. –

А Гению очень тогда не светило,
Чтобы оправдали Урана в Суде.
Как раз Генинспектору выгодно было,
Чтоб был он виновен во всём и везде.

Тогда за разбитый контрактор ответа
Ему не придётся, по сути, нести.
Он встал и спросил разрешенья в Суде том,
Чтобы к ментоскопу ему подойти.

И вот он Суду показал на экране
По фактам вмешательств документов ряд.
И цепь показаний свидетельств, в том плане,
Что все про Урана они говорят.

–… И лишь под давлением этих свидетельств
Уран подписал отречение то. –
Уран опустил свои очи: все эти
Свидетельства не опровергнет никто.

– Да, все превышенья своих полномочий
Ураном доказаны в нашем Суде.
И факты сии многочисленны очень.
Злоупотребил в них везде чародей.


– Наина Уранна Горкаева, встаньте.
Вам тоже вопросы мы здесь зададим.
Здесь нет матерьялов про вас инфлагранти,
А против свидетельства – все впереди.

Так вот. Допускали ль в открытой вы форме
Там противодействий небесным властям,
Когда ваш Директор небесный реформе
Дорогу открыл, власть сложи свою сам?

– Я? Нет. Ни-ког-да!
– А согласен ли с этим
Свидетель и бывший Директор?
– Увы,
Не сыщете вы на Земном белом свете
Враждебней настроенной к нам головы.

Позвольте и мне подойти к ментоскопу. –
И он на экране на том показал,
Как Ная Быкоцкого гнала в окопы
И как д’Юмадон с нею там воевал.

– К Наине вопрос. Это происходило, 
Поскольку Уран на вас плохо влиял?
– Нет! Нет! – закричал тут Уран что есть силы, –
Об этих делах её я и не знал!

И то, что Максима замучила Ная,
Пытаясь узнать – а не дубль ли Максим? –
Инициатива Наины простая,
Что методом пользовалася таким.

А я приказал это Нае проверить,
Имея в виду лишь научный подход,
Чтоб формулам параметрическим верить,
А вовсе не действовать наоборот! –

Тут Гений Юркольцин потребовал слова:
– Прошу разрешенья задать свой вопрос.
Уран утверждает нам снова и снова,
Что он и Наина – не знались всерьёз.

Тогда почему же Наина сбежала
Из нашей Управы – и именно к вам?
Как «адрес» той базы Наина узнала?
И как вообще оказалася там?

– Я ей позвонил – и она попросила
С Кронидом укрыть их до лучших времён,
Они – политбеженцы.
– Как это мило!
Я вашей гуманностию восхощён!

Но кроме того, что Уран переправил
Наину в убежище базы своей
И ей полномочия там предоставил,
Которые очень понравились ей,

Имеется и доказательство связи,
Которое носит на теле она
Под магоодеждой. Чтоб выйти из грязи,
Агентом Урана стать принуждена.

Плечо обнажить вы её попросите.
– Нет! Нет! Никогда! – закричала она.
– Что ж, пристав, плечо у неё обнажите –
И видят: с клеймом от Урана спина.

– А он… – задохнулась от злости Наина, –
Построил приставки подпольные он
И сеть ретрансляторов до половины.
И сам он включал, нарушая закон!      

– Геннадь Николаевич, что за приставки?
– И.О. те приставки создать приказал.
Они к излученью давали добавку, –
И он на экране приказ показал. –

Быкоцкий ведь Пульт заблокировал сразу.
Так он излучал чрез приставки как раз.
А я разве мог бы творить без приказу?
Виновен лишь в том, что исполнил приказ…


Кронидова очередь тут наступила.
– Кронид Воробайцев! – Судья тут воззвал, –
Что вас преступленья свершать побудило? –
Кронид тут поднялся и гордо сказал:

– Прошу оградить от пошлятины этой!
Ну да, я преступник. Зато я могу.
Я очень могу! Я бесценен! При этом
Я искренен с вами и я не солгу.

Учёный я чистый и изобретатель.
Могу пригодиться системе любой.
И знаю я множество тайн всяких, кстати.
А коли умру – унесу их с собой.

– Нет, – молвил Максим, – Нам «затошники» эти,
Как технологически бы ни сильны,
Какие бы знанья ни знали на свете,
С своею моралью для нас не нужны.

– Что ж, Суд удаляется на совещанье.
Быкоцкий Максим может с нами пройти,
Его совещательный голос и знанье
Нам очень помогут решенье найти.


– Какое же мнение о подсудимых? –
Спросил у Максима старейший Судья.
– Кронид и Уран – однозначно, вестимо:
В «карболку» обоих, так думаю я.

А главное – чтобы магической силы
Преступники были совсем лишены.
А если «карболка» сведёт их в могилу –
Нисколько не жалко: они не нужны.

Теперь же Юркольцин. Хоть он виноватый –
Свои полномочья не раз превышал, –
Но то, что предписывалось «тетрархатом»
Он выполнил и нарушителей снял.

И необходимо вернуть в Управленье 
Его: ведь приставки его на Земле
И кроме него там их расположенье
Не знает никто, будто скрыты во мгле.

И хочет Рудольф в исполнение плана,
Такие условья в Управе создать,
Чтоб Гений, стремясь убежать из капкана,
Приставки стремился бы уничтожать.

Но надо вернуть его так, чтоб в любое
Во время его можно с должности снять:
Превысил свои полномочия вдвое
И дальше намерен он их превышать.

Но раз мы его допускаем в Управу,
То надо создать ему противовес.
Наина займёт это место по праву,
Пусть будет помилован здесь этот бес.

Искать для прощения повод не надо:
Урану была она подчинена.
Пусть будет Наина прощению рада
И думает, что она очень нужна:

Когда там сбежал в Лабиринты Андрюхин,
Она ключ от Пульта его забрала.
Когда ж стал он И.О. в угоду старухе,
Она ему ключик тот не отдала.

Сбежав же к Урану, она утащила
С собою, естественно, их сгоряча.
И думает пусть, что в руках её сила:
Она знает коды к обоим ключам.

Пусть думает так. С ней потом разберёмся.
– Добро. На Юркольцина будет приказ
Пока без числа. Но к нему мы вернёмся:
Снимается за превышенье как раз.

Наину сдаём мы на вашу на милость:
Она без Урана бессильный вам враг… –
Закончилась так операция «Вирус»
И стал называться Максим наш «Биг-Баг».


Рецензии