Околоастрономия

Мир человеческий есть космос. И то, что рассказывали нам, казалось бы, так давно, на уроках астрономии, приобретает в свете этой идеи совершенно иной смысл.

Кому из нас – тысяч обычных школяров – изучающих без особого рвения науку о планетах и звездах – суждено изучать эти звезды? Единицам? Тогда в каких же долях этой единицы отмерить количество бывших учеников, которым суждено увидеть Землю с ее же орбиты, и уж тем более – лицезреть другие планеты…

Нет, не за этим, совсем не за этим учителя, сами того не ведая, преподают нам науку астрономию.

Люди – небесные тела в бескрайней тверди космоса. Да. Именно тверди! Ибо если уверовать, что космос – это вакуум, то чем объяснить то, что небесные тела не сталкиваются, а Вселенная наша не сжалась до миллиардной доли простой пылинки?

Мы живем в небесной тверди. И то, что происходит – я о тех случаях, когда люди все же оказываются рядом – только подтверждает эту гипотезу.

Каждый в своей жизни движется по орбите. Какая она? Не знаю. У каждого своя и универсалий здесь нет и быть не может. Но вот столкнуться и остаться рядом навсегда планетам не суждено. Такое случается, но очень редко, когда две планеты с противоположным зарядом притягиваются и сталкиваются с такой силой, что происходит огромный взрыв, приводящий, не много не мало, к образованию новой галактики. Это называется Любовь, к которой ведут сперва Вера, а потом Надежда.

Но это – исключение, неумолимо подтверждающее общее правило. Есть люди с очень похожими траекториями полета, которые сближаются на довольно долгий период времени, но время, именуемое бесконечным, всегда имеет свой предел. И когда он достигается, планеты разлетаются. Навсегда. Неумолчной лавой внутри планеты, в ядре души человеческой,
 ворчит, плюхает и лопается сожаление о прошедшем. О прошедшем, которому нет и не будет возвращения. Не только река, но и небесная твердь не остается неподвижной. Нельзя во второй раз так сопоставить все атомы, чтобы ситуация повторилась. И здесь не стоит доверяться ученому, оголтело доказывающему, что с вероятностью в астрономическое число это возможно. Это глупо. Хотя и дарит надежду.

И вот уже мы, уставшие и безумно истерзанные постоянной сменой соседствующих планет, бессильно и с бестолковым, бесполезным упорством пытаемся вернуть то, что ушло. Мы звоним друзьям, которые слишком заняты, окончив институт и устроившись на работу. Мы дергаем их, просим встретиться, бросить все: «А давай как раньше?!»
Смешно.

И вот два друга за бутылкой чего угодно – от кефира до водки – пытаются реанимировать то, что мертво. Мертво уже не клинической, а той – настоящей – бледной смертью. Напиваются до никудышного состояния и не понимают, что это тогда – когда мудро были мы сведены вместе Богом (или Высшим Разумом, или Природой, или – бредовая идея – эволюцией), сведены крепко и неотрывно – тогда мы были бессмертны, а теперь – мы другие. Уже не мы. Другие мы. Но не те. Совсем не те. До отвращения к себе не те. До разбитых зеркал не те. Но – живые. Но – чувствующие. И бессильные вернуть прошлое.

Мир человеческий есть космос. Это не астрономическое утверждение и не научная гипотеза. Это вымученная мысль, пришедшая во время одной из бесплодных попыток возродить прошлое. Возродить прах. Возродить память. Разве не одно и то же?..