Город. Часть 15

    4

В 17-м, в его октябре,
грохнуло Авроры орудие...
Это патетическое в вузовском
сочинении я накропал,
искренее веря, что был
выстрел и тел груды.
Мол, трепещите буржуазные
Америка и Европа!

Это: наши, ваши, красные,
белые - изломанное стекло -
большая и изысканная ложь,
неправедное.
Кто когда-нибудь дрова
топором колол,
тот знает - порежешься,
изойдёшь гноем.

Развалили, сволочи, великую
империю от востока и до запада,
но она точно по мановению
волшебному возобновилась.
Кто на что-то горячее
и горькое западал,
погибал в чёрных и глухих
подвалах, как Вавилов.

Выйди на солнце,
добрый и хорошой,- упадёт тень.
Лет двадцать после 17-го
героем был - Голощёкин Шая.
Грохотали без остановки
в подвалах наганы те,
на перепоях водки пулями
перезаражаясь.

Пили - как резали,
резали - как пили.
Весь царский запас вина
из подвалов Зимнего выдули.
Шипели Авроры по жёлтому
песку килями,
Приснилось, пугая, чёрное
в глаза наганово дуло.

Я это вот к чему - точно
маятник вдруг вздохнёт,
начинаются времена тяжёлые,
непредвиденные.
Поймёшь вдруг, что маялся
настоящей... ***нёй,
разглядывая на досуге теле
и американское видео.


. . . . . . . . .