Баллада о детстве. Грубо и не по делу!

Писать стихи - последнее уменье.
Я даже пить нормально разучился,
Не говоря уже про сочиненья,
Которыми весь педсовет гордился,
А нынче улыбается и машет
Моими виршами: мол, только подтереться!
Над аттестатом плачет кто-то даже,
Меня былого помня: гений детства...

Прошли года - и да, пришли смятенья.
Смятенья типа: нахер это нужно?!
Углы, квадраты, знаки, уравненья,
Герои, даты, типажи оружья,
Законы физики и химии законы,
Шмели, лягушки, корешки растений,
Эйнштейны, Мендели, Пастеры, ихни жёны,
Приход к консенсусу в конце научных прений,
Цари, вожди, диктаторы, премьеры,
Интелигенция с верёвкою на шее,
Онегины со скукой и без веры,
Йдельманы, Лотманы - и прочие евреи,
Сачок с букашками, миноги, паразиты
С сосущим (тьфу!) оральным аппаратом,
А также Северьяны, Стефы, Виты
И даже Сочи с ейным сраным зоосадом!

Ах да, забыл. Прошу (кхе-кхе) прощенья.
ОИВТ. Четыре этих буквы
Без угрызений и без сожаленья
Послал на три. (Для рифмы - горстка клюквы)
И сразу стало легче.

Дым затяжкой,
Стакан чужой, но мытый о штанину...
Девчонка Дашенька с накрашенной мордашкой
Сменяла Машу, Сашу, Глашу и Алину.
На турнике я был длиннее Джеки Чана,
Чехол с гитарой смачно дополнял картину,
И пачки денег, вылетая из кармана,
Смущали Машу, Сашу, Глашу и Алину.

Но вот ещё года, и новые смятенья
Того же типа. Началось с Алины.
И я протоптанной тропой, без промедленья
Отправил к чёрту всё, как трусики - с витрины.
Теперь сижу, тупой, как барабанщик...
(Действительно, что может быть тупее!)
Передо мной - патрончики и ганчик...
Ещё посмотрим, кто кого, плебеи!

Нет-нет, шучу. И это не умею.
Теперь одна надежда - исцеленье.
Ну, а пока я под гитарку блею.
Писать стихи - последнее уменье...