Мартовские виды

                Эх! Бабий бум не за горами,
                А мы всё валерьянку пьём!
                Мы ж тоже были рысаками!
                Да и сейчас копытом бьём.
                …Румяный критик! Дуй отседа!
                Тьфу на тебя! Сам «паркинсон»!
                …Нет, всё же гадость – чай «Беседа»…
                …Ах, юность-юность! Сладкий сон!


                РЕВОЛЮЦИОННАЯ ПЛАТФОРМА

     Мы собираемся в «кулёк».  Мы нервничаем. Ещё бы! Нам должны вынести порицание за недопустимое поведение. И то: чего это мы ерепенимся? Нет, подумать только! Считай, почти завалили «практику» по организации на селе культурно-воспитательной работы – трояки отхватили. И при этом какой-то реабилитации добиваются! Аж в Управление культуры ходили! К самой  Бревновой! Нахалки! Мыслимое ли дело? 
     Попадись нам сейчас под руку подлый стукач Яшка Амирханов, ему бы не поздоровилось! Но Яшка благоразумно тырится по кульковским закоулкам и на глаза нам не попадается. Скотина! Всю дорогу, как выяснилось, писал руководителю практики подмётные письма, а Марк ему верил! Теперь вот доказывай, что ты не верблюд…
     Оля Альшевских, хореографичка из нашей ударной клубной бригады, киса и неженка, тоже возмущена и сочувствует нам, но пассивно. На все разборки ходим мы с Шурой – планида у нас такая. Оля, как и Шурка, живёт в Чкаловском, и мы, встретившись на остановке, двинули к ней домой, потому что, по мнению Оли, как-то плоховато подготовились к предстоящему мероприятию. Именно это она и заявила, критически оглядев нас: «Пошли. Надо выглядеть на все сто».
     И вот я уже качаюсь на таких платформах, что Зверев бы, ей-богу, окочурился от зависти, а на Шурке надета обалденная кофта – под горло и с длинными рукавами, но такой крупноячеистой вязки, что вся Шуркина молодая красота отовсюду так и лезет! Блеск! Я, опробуя новую походку, кручусь перед зеркалом и принимаю рискованные позы. А что? У меня получается: с платформенной добавкой во мне все 180, а юбка, купленная, между прочим, в Москве, в «Детском мире», – 36 размера, поэтому короче просто не бывает. Короче, застрелиться и не жить!..
     Пронесясь сломя голову по очумевшим от нашего вида скромным улицам Чкаловского посёлка, мы виснем, наконец, на поручнях в полупустом автобусе – сидеть-то невозможно, ведь нас всех прямо подкидывает от возбуждения! «Да чего ты бесперечь дёргаешься?» – спрашивает меня, однако, Оля. «Не пойму… Что-то всё время меня по ноге цепляет…» Мы дружно оборачиваемся – и видим… мужика. Он сидит где-то внизу, у моих вознесённых на умопомрачительную высоту ног и  смотрит на нас больными глазами. И, опять мимолётным движением касаясь моего нахального бедра, говорит тихо: «Девчонки… Что ж вы делаете, девчонки!»
     И тогда Оля, наш, как сказали бы нынче, имиджмейкер, удовлетворённо улыбается: «Ну мы им!..»