Качаясь в отражениях

****




заглянем назидательно в несказанное вовсе:
там рулит нетерпение в венце из белых роз,
там как-то поддувает, и стреноженная осень
гадает на кофейной разделительных полос.

мне некомфортно в ходиках, как в ползунках с начёсом,
и жарко, и щекотно, и не спится ни хрена;
рисую хмурых котиков с русалкой длиннокосой,
у них на водном поприще готовится война.

готовится и вяжется, бутонясь  апельсиново,
усталой контрразведкою шерстя по номерам,
где спят вповалку недруги без куклы магазиновой,
чья выпуклость резинова, как долгая жара…

пустотность долговязая взбирается по трещинам,
графитно оттеняя меловую стену дня,
рассыпаны события,  и жертвенность обещана,
и зимне тупиковится в пол-метре от меня…

и я раскрою саночки, толкну: лети журавликом,
скажи моей синичке, что свободна от руки...
и буду релаксировать щекой на круглом валике,
кормясь трудом сизифовым, чьи доводы крепки.

чьи скрепки влажно погнуты, где импульсно, где искренне,
с чего щипать не стоит назидательный пример,
поскольку собираться проще в Сербию, чем с мыслями,
а в чёрной-чёрной комнате потерян белый мел...

повешу в шкаф скелетики на плечики, и вспомню я,
про плечики другие, что вкусны, да далеки...
и сяду в шерсти времени большою молью комнатной,
качаясь в отражениях невиданной реки…