***

Звучал скрипичный вариант «Прощания славянки»,
Ревниво медь, с обводов туб, поблескивала в зал,
И только старый барабан, в пассажах самозванки,
Услышал огненную страсть и понял, что пропал.

Он помнил каждую трубу в оркестре гарнизонном,
И, даже, с тубой флиртовал, десяток лет тому.
Но эта струнная душа, прильнувшая к погону,
Совсем заставила забыть, который год ему.

Умолкла скрипка и ушла, куда-то аз кулисы,
И громко задышала медь, спасая свой престиж,
Не смыслят в музыке войны заезжие актрисы,
Лишь барабан, помолодев, звенел, услышь, услышь.

Лет двадцать сбросив со счетов, старался вон из кожи,
А скрипка слушала его, улыбки не тая,
И понимала, лишь любовь такое сделать может,
И резонировала в такт, его чуть-чуть дразня.

Но смолкли марши, даже вальс, устало докружился,
И в наступившей тишине, краснея,  как юнец,
Он ей беззвучно прошептал, что без ума влюбился,
И тихий ритм зазвучал, двух вздрогнувших сердец.

Прошу , сударыня,  простить, я стар уже, быть может,
А вы прекрасны и милы, и в этом боль моя,
Она смеялась от души, как только счастье может,
Мой милый юный барабан, лет на сто старше я.