Триптих А. С. Пушкину

НЯНЯ

– Нянюшка-мамушка, тень на стене!
Нянюшка-мамушка, боязно мне!
Печка  застыла, и свечка чадит,
Темная ночка в окошко глядит.

По-за стеклом – как вода подо льдом!
Нянюшка-мамушка, крепок наш дом?
– Крепок, касатик, ни сжечь, ни сломать,
Ни затопить, ни осадою взять.

Крестик нательный зажми в кулачок,
Да на бочок, да в подушку – молчок.
Спи, мой сердечный, в окно не гляди:
То, чему быть – тому быть впереди.

То, чему нЕ быть, тому и не бЫть!
Неча до срока судьбу торопить.
Все мы, касатик, под Божьим судом.
Ишь, что удумал – вода подо льдом...

Печь разгорелась. Свеча не чадит.
Месяц пресветлый в окошко глядит.
Дремлет малыш, раскрасневшись во сне...
Добрая нянина тень на стене.

ИСХОД

Убить иль быть убитым –
                всё равно.
Уж всадник-время, спешившись,
                не скачет.
Свеча на лист
            слезой горячей плачет.
Уж этой жизни пролито вино.
Оно течёт, пульсируя, на скатерть
Снегов российских, заревом цветёт.
Спаси нам Александра, Богоматерь,
Взломай на Чёрной речке смертный лёд!
И всё простится, примется на веру,
Под женской лаской терпко отболит.
В супружестве не счесть таких примеров,
Спаси нам Александра, Натали!
– Доколе муки?! 
Прочь метнулось платье.
Тень на стене. Фонарь глаза слепит.
И вновь глядит с укором Богоматерь 
На то, как новое свершается распятье,
Как болью и стыдом
                распят пиит.

НАТАЛИ

Натали,
В золотистой пыли
Вечной грусти, и плена, и муки –
Твои крылья,
Ах нет – твои руки,
Те, что в жажде любви отцвели.

Ясный лоб, лента крепа, муар,
Гибкий стан, вся – томленье и робость.
Вся – восторг, благодатный нектар.
Вся – слезинка у раннего гроба.