Еще не лето...

 "Прощай, немытая Россия...", М. Лермонтов

         (поэма в трех частях)

        х х х

    Нежданное утро
Легко судить на кухне за бутылкой
Других за грех безгрешным нам,
Проковыряв в салате вилкой
Проход к заоблачным мирам.

За шторой зимняя, предутренняя тьма,
Земля в холодное мерцание одета,
Промерзли до костей хрущевские дома,
И страшно далеко до лета.

Вороньи в небе над Москвой полки,
Окраины ржавеют, в сумрак слиты,
За окружной проснулись мужики,
Ночные спать легли бандиты.

Метет, скребясь, поземка вдоль дорог,
Кремлевская звезда, отяжелев, оплыла,
В парше бездомный у метро продрог,
Полиция в притон заходит с тыла.

Гремят на стрелках пригорода поезда,
В киосках разложили желтые газеты,
Над Новодевичьим усталая звезда,
Открыты платные, с озоном, туалеты.

Жизнь - вечное рагу в вскипающем котле
Забытых истин, глупи новояза,
Цветаева в елабужской петле,
В витринах забугорная проказа.

Бил-борды, скомканные травкой лица,
Ночная ложь тусовочной возни,
Панельная застрелена волчица,
Кровавые следы ублюдочной возни.

Шок болевой сердечный под лопаткой,
В аптечной склянке от тоски настой,
Жизнь бесконечная загадкой краткой
В обыденности глупой и пустой.

Деревья в парках не сошли еще с ума,
Таджики снег сметают с парапета,
Редея, тает утренняя тьма,
Столица сумраком одета.

Нежданно утро входит в дом,
Рассеивая снов кошмарный вздор,
С улыбкой мрачной, двигаясь с трудом,
Уходит прочь железный командор.

Но не уходит одиночество с души,
Она ночными снами не согрета,
Рожденная в российской снеговой глуши,
Душа разграблена, разута и раздета.

Натянут плед с дырой до подбородка,
Нет на вопросы вечные ответа,
Том Ницше, хрупкая находка
Для схимника, агностика, поэта.

Заносы за безумной, тесной окружной,
А дальше - Русь без края и предела,
Небесный панцирь надо мной,
Границы жалкого, замученного тела.

И боль потерь, мечтаний, грез,
Ушедшее без слез и крика навсегда,
Трезвящий ритм родных берез,
Не спящие ночные города,

К тебе бессильные, пылающие строки,
Проклятье богу за бесстрастие и лживость,
За обозначенные тайно сроки,
За легковесную стихов красивость.

О пробуждений бесконечных тьма!
Разгадка темного, конечного секрета,
Молчанье снежное, сводящее с ума
Забытого в глуши российского поэта.

Последней правды в этом мире нет?
Лишь тупики, насмешка и конец?
Холодный, неожиданный рассвет,
И боль обманутых сердец?

Есть времени безбрежного текущая река,
Не знающая ни суда, ни смысла завершений,
Несущая потоками в века
Обломки кораблекрушений.

          Шум уличный

Мы открываем поутру усталые глаза,
Опять нежданная толкучка на рассвете!
Где неба детства золотого бирюза,
В чем господа вина, за что я сам в ответе?

И жизнь вскипает мутной пеной за порогом,
Бросая слитки золотые на весы
Судьбы в наряде арлекина строгом
При изобилии копченной колбасы,

Презервативов, экзотичных южных фруктов,
Отравленных паштетов, водки "а ля рюсс",
Заморских вин, невиданных продуктов,
Которых не вкушал сам Хиддинк Гус.

Есть все - от памперсов до слоников на полке,
Кушетки, гномы, эликсиры от проказы,
Резиновые бабы, наркота, иголки,
С подмывом автоматы-унитазы,

Наборы акушерских кресел, тумбочек, диванов,
Из "Камасутры" - выборка для снобов,
Из дуба в полный рост Зюганов,
Статья для педофилов, русофобов,

Все краденное нагло из чужих карманов,
Мышьячной кашей травленные псы,
Ликующая шваль элитных ресторанов,
Тлетворный грохот голубой попсы,

Для дураков ускоренные бакалавров курсы,
Мария-дева с траурной накидкой,
Кремлевские секреты, ледоколы, УРСы,
Россия оптом с крупной скидкой -

Все продается скопом с гамом на базаре,
Оболгано и смято в скотском шоу,
Проснувшись, улица спешит в угаре
Примерить рыночную долгожданную обнову.

Толпа ползет угрюмо молча на трамваи,
Обманутая гнусно сотню раз подряд,
А кто-то деловито двинул на Гавайи,
Прогреть заиндевевший на морозе зад.

В гусиной коже замерзают руки, плечи
К заутрене ползущих чуть живых старух,
С экранов новостных несутся речи,
Ласкающие нервный русский слух.

Я, бренный, песней улиц сладко озадачен,
То плачу, то вдруг радостно кричу,
Я карнавалом уличным захвачен,
Я присягаю Керенскому, Леониду Ильичу,

Царю, Бендере и отцу народов Сталину,
Молюсь и дьяволу и богу у киота,
Кто вытрет у меня на лбу испарину
Скинхеда, дурака, святоши, патриота?

Христос прозрел все вмиг и враз из хлева,
А мы берем хлыщам под козырек ...
И нас трясет то справа, то, о боже, слева,
А иногда бывает -поперек!

Секрет болезни прост, о чем тут плакать?
Не надо обострять, простите, геморрой!
В постели у себя - ты одиночка, слякоть,
А в шуме улицы, в толпе - герой!

Забудьте про зарядку, фитнес и гантели,
Не верьте ни сектанту, ни попу,
Проснулись - сразу вон в кальсонах из постели
На улицу, к соратникам в толпу.

И сами ни о чем особо не кричите,
За вас все лозунги  продуманы уже,
Куда б толпа ни шла, за ней идите,
И не грустите, оказавшись в "же"...

Но, впрочем, понимаю, очень грубо
Ругать того, кто в жизни смысл искал,
Признаюсь, мне моя свобода люба,
А не призыв оранжевый, похожий на оскал...

Нас до смерти замучили каскады революций,
Народ от них давно afraid,
От баррикадных страхов и, пардон, поллюций,
Не сможет вылечить нас даже доктор Фрейд...


         Сага прощания

Как странно, что не раз, и далеко не два
Мы выпадали мертвыми в осадок.
Ужасной дурью забивалась голова,
Но шулерский обман был почему-то сладок...

Куда нас только в общей тачке ни везли,
Куда за ручку только ни водили,
Мы даже на краю земли
Амвон для темной веры находили.

Мы так привыкли верить, а не знать,
Галдеть в толпе и плакать в одиночку,
Что просадили Родину, больную мать,
Но может быть пора поставить точку?

Но может хватит предано мычать,
И голову покорно класть на плаху?
В толпе до одури, до хрипоты кричать,
И писаться в постель со страху?

Никто не перестроит наш родной дурдом,
Ни бог, ни шоколадный друг Обама,
Отложим дело снова на потом?
Нам мало в прошлом горечи и срама?

И сколько можно Западу пилить дрова?
Тереться под окном брюссельских гетто?
Пора понять, что Русь еще жива,
Холя и до гола уже раздета.

Пора проститься с песнями чужих кликуш,
И верить собственным не надо,
Срывающим на биржах забугорных куш,
И требующим крови оранжада.

Прощай, любовь моя, советская Россия,
Страна рабов, истерзанный народ...
Куда зовут нас крики боевые
Продавшихся за выпивку господ?

Не слишком ли легко досталась нам свобода?
А может время наконец-то с печки слезть?
И хватит овощи с чужого огорода
Без запаха и вкуса есть!

За шторой зимняя, предутренняя тьма,
Зима холодным инеем одета,
В России не натоплены еще бараки и дома,
И далеко до солнечного лета...

  26-28. 02. 2012 г. Москва