Обрывки над обрывом 11

Сегодня побывал я в мире сказок,
как на страницах комиксов - раскрасок,
где превращались контуры картинок
в цветные пятна сердцевидных валентинок.
Потом в глубокие следы подошв рифлёных,
куда-то в лес ведущих. Может быть, влюблённых
от любопытных глаз сбежавших? от друзей?
Чтоб ни один не видел ротозей,
 как поцелуями разбуженные чувства
на первобытном уровне столкнутся
и превратятся в необузданную страсть,
чтобы на время в невесомости пропасть?

...Брусничный сок, накапанный на паперть -
на яркий снег стола, как кровь на скатерть
с губы разбитой пьяной попрошайки,
упавшей, поскользнувшись на лужайке –
Судьбы моей, опережающей всегда
саму себя на тонкой кромке льда.
И разбивающей лицо о призрак счастья.
Судьбы, не знающей воскресного причастья.
Не подающей  нищим ни купюры ни монетки -
в облатках камушки -  возьмите на конфетки.
Но принимающей сама не в позолоте
свои копейки для поддержки плоти.

...Там снегири на мёрзлой хрупкой ветке
сидят, нахохлившись, как в милицейской клетке,
в белье исподнем проститутки. В  ярко-красном
клиентов ждавших (только вот напрасно)
в подпольном заеложенном борделе.
Понятно: не в элитном Крушавеле.
...А с неба рвали душу ноты Шнитке –
не смазанные петли на калитке –
и какофония рвала на нитки нервы,
и злобно в клавиши вбивала гвозди стерва –
играла опус новый, а в конце
приход изобразила на лице.

А может, в самом деле так кончала
до самого финала от начала.
...Заканчивался день на сиплой ноте –
свистел, как призрак на простуженном фаготе.
Слонялась скука из угла и снова в угол.
Трепала за уши марионеток - сонных кукол.
Февральский вечер пребывал уже в дремоте,
в календаре причисленный к субботе,
темнел и превращался плавно в ночь.
…На близорукие глаза наклею скотч,
чтоб не слепили яркие софиты
и не тревожили скапендры и москиты.

26 февраля 2012 г