Воспоминание

Всего лишь несколько страниц
осталось, чтобы дальше длиться.
На краешках твоих ресниц
сижу непуганою птицей.

Где дом, не знающий, что мой
спадает ниц как ранен-сокол.
Бреду с базарною сумой,
вновь совершенно одинокой.

Тоска по родине. И дуб,
что кроной боль мою всё терпит.
И хроматизмов острый сруб,
зовущий стаю перед смертью...

Зелёный тающий родник
от сентября, что жжёт бемолем,
вновь к лету бабьему приник,
соря оранжевою солью

заката. Плеск в мои глаза
кровавых виноградный листьев.
Бессонно меряет гроза
всё новых ливней лжебатисты.

И туч бездонны рукава,
и помыслы лучей пречисты.
При этом - я ещё жива
на грани той, последней мысли.

От треска празднующих речь,
от свет-голов, чьи плечи белы.
От восковых, чтоб век сберечь,
чьи свечи трепетны и зрелы.

Пою мгновенья на разрыв,
чтоб волки в голод ели мясо.
И вереском украсив пир,
в сонеты складываю фразы.

Деревьев мыслей без охран,
взгрустнувших вновь о треске сучьев,
когда горит любой обман
в камине вечера. А тучи

летят всё мимо. Государь
как ясень свежею листвою
хранит бесценной жизни дар
той заповедною страною,

что Асари зовётся.* Вновь
он как Париж был мной помыслен.
И Ниагаром бьётся кровь
в клубнике красной, коромысле,

подсолнухах. Сон - Красный Дар,**
где все поля из солнца слиты.
Аллеи липовый угар,
что тютчевской любовью впитан.

Остолбенелая от ран
всех красно-белых революций
легко содеянных. Тиран,
возможно, был и сам Гануцци.

Тиранить можно добротой,
любовью, кровью и без крови.
Мой самый наиглавнейший бой -
вернуться новой к изголовью.

А под окном - кусты, кусты
сирени, праведной рябины...
Уже заказаны холсты
кистям чужим. И красной глины

не хватит, чтобы сотворить
ещё раз жизнь мою в столетиях.
Осталось - только словом быть,
десертом вин на ваше "третье"!

Всё длятся несколько страниц,
и Асари Монмартром снится.
На краешках твоих ресниц
мне всё ещё то Лето длится...

                24сентября 2006года

*Асари - станция в Юрмале, где я провела детство.
**Красный Дар - Краснодар. Родина моего отца.