В плену неведомого края

           Я бывший  военный  лётчик, ушедший недавно в запас.
 Что значит, свобода, и город,- все это в одночасье делает из человека, окутав паутиной городского бытия, почти что лежебоку.
 Поскольку срок моей контрактной службы окончился и я, лежа в кровати, подумывал, что же делать дальше.
Пенсию мне начислили не плохую и если говорить откровенно, то на жизнь, которую я вел на это время, мне хватало. И думая, куда мне применить свои знания,  я так и не мог пока придумать ничего.
Женой я не обзавёлся, переезжая из одной части в другую, и холостяцкая волна затянула меня в бескрайние просторы житейского бытия.
Таким образом, я смирился с, таким образом, жизни и вот теперь перелистывая в памяти страницы своих годов, я понимал, что нужно что-то менять. Хотя бы чтобы не стать закоренелым бобылем.
Конечно, скажу, что я не был монахом. Красивые цветы в чужой вазе – это цветы, которые радуют взгляд на некоторое время. Поэтому бурных романов не заводил да и признаться было некогда. Служба отнимала уйму времени….
 
Я вспомнил, что у меня в холодильнике ничего нет,  быстро  оделся и спустился по лестнице в магазин за очередными покупками. Проходя мимо своего почтового ящика, я заглянул в него как- то машинально и обнаружил конверт. От кого подумал я, с друзьями как- то переписку особую не вел, потому-что последнее время бросали из одной части в другую и переезды всегда вносят сумятицу и потерю адресов.
А тут тебе на удивленье я увидел белый конверт, одиноко лежавший в ящике.  Я достал его и  вскрыл конверт, подчерк мне был знакомый, но вот только никак не мог вспомнить хозяина подчерка.
Наконец меня словно стрелой пробило. Это же подчерк Петра вскрикнул я и обернулся чтобы никто не услышал.
Да это был подчерк моего давнего друга Петра, с которым мы служили в одном полку, но он был меня на десять годов старше в звании подполковника. А я тогда пришел в  эскадрилью в звании  капитана. Но судьба в одно время разбросала нас.  Он был женат, и у него росло двое детей.
Прямо скажу, жена была красавица, под стать ему.
И надо же нашел меня, как утопающий за соломинку  схватился я за это письмо. Ну-ка ну-ка! Что пишет мой старый друг, и я с жадностью стал читать ровно уложенные строки на белом листе бумаги.
Ай да  «старый чёрт»  воскликнул я в душе, и как это он меня нашел?
Наверное, через свои связи, ну молодец не унимался я.
Он писал что, уволившись со службы, уехал в небольшой городок, а после и совсем перебрался поближе к природе в поселок «Кедровый» но живет он на отшибе в километрах трех от поселка.
Присмотрел себе домик, стоящий от прежнего хозяина немного починил и вот теперь в нем живет со своей женой, надеюсь, ты ее помнишь, писал Петр?
Приезжай, будем очень рады с тобой увидеться.
Целый день я представлял, как мы увидимся, как произойдет наша встреча, и я твердо решил для себя что поеду. Когда еще такой случай представится?- думал я. 
С работой пока не ясно, а тут сам Петр зовет к себе.
И не откладывая в долгий ящик эту поездку, я начал собираться, тем более что он написал, все подробно, когда будет меня встречать и где.
 Свою квартиру я закрыл и оставил ключи соседке,- женщине немного моложе меня,- которую звали Светлана. 
С русыми волосами приятной наружности и карими  глазами, она часто помогала  мне как друг, когда я зашивался по хозяйству. У нее была взрослая дочь, жившая с мужем в другом районе, которая иногда навещала свою мать.
И вот такой случай появился, когда я смог на нее положиться и оставить ключи на всякий случай пока я буду в отъезде. Женщина она была одинокая, и наши отношения водили чисто дружеский характер.
Правда иногда было желание озвучить свои мысли  по отношению к ней, но я боялся все испортить и попасть впросак.
Часто соседки спрашивали меня, а чего это ты один да один. Вон соседка то твоя тоже одна. Эх! мужики, мужики  вас всё бы да за ручку водить, усмехаясь, говорили соседки.
Я же отшучивался от них и бежал по своим делам…
                ***
День был по-весеннему тёплый, и я сев в автобус,  расположился возле окна, и облегченно вздохнул, представляя нашу с Петром встречу.
Набрав пассажиров, автобус размеренно покатил по дороге навстречу вышедшему утреннему солнцу. Я  закрыл глаза и немного вздремнул.
Проехав так минут десять, я открыл глаза и посмотрел в окно, пейзажи менялись почти каждый километр, и я едва успевал рисовать в голове картины воображаемым карандашом. По молодости я увлекался небольшими зарисовками, но служба не оставляла времени заняться этим вплотную. И вот проезжая эти удивительные места, которые нельзя вообразить, живя  в городской квартире, я старался запечатлеть  в памяти.
Что бы потом  перенести на чистый лист ватмана, когда выберу время, а то, что выберу, я был в этом теперь уверен.
Время за раздумьями пролетело быстро, и вскоре наш автобус подрулил к автостанции, на которой я должен был выйти. Я вышел из автобуса, захватив дорожную сумку.
Мои ноги, сидя в автобусе, немного затекли и,  пройдя несколько шагов, я снова был в форме, как настоящий солдат.
Осмотревшись, я увидел, старенький «москвич»  и моего друга Петра, которого я сразу узнал, машущего мне рукой.
Я подошел, и мы обнялись, похлопывая  друг друга.
Эх, браток, да ты я вижу, совсем не изменился,- сказал мне Петр, все еще держа в своих объятьях.
Да ты что,- ответил я совсем наоборот. Знаешь, как то стал сдавать но…
И тут мы опять тискали друг, дружку наслаждаясь столь долгожданной встречей.
   Ну что поехали,- вдруг сказал мне Петр глядя на меня,- все еще не веря своим глазам. Вот мой «старенький друг» и он указал на машину, хотя и не современен, но держу его в исправном состоянии.
Ты же знаешь мою любовь к технике, и поэтому она еще даст фору  этим «Мерседесам» и разным там жестянкам.
Он громко засмеялся,- и я понял он такой же, как и в те года, когда мы служили вместе.
Я уселся на переднее место, бросив сумку на заднее сиденье, и мы тронули в путь по дороге к новой «обители» моего друга.
Послушай Петр, а жена с тобой или при детях?- спросил я.
Да ты что! конечно же, со мной она как иголка с ниткой, куда я туда и она.
Дети они знаешь, живут по-своему, и мы не пытаемся их убедить. Как хотят пусть, так и живут, это их выбор сказал Петр, глядя на дорогу.
А ты то, как Серега,- спросил он у меня.
Да что тебе сказать все один пока как-то нехотя ответил я.
Вот «черт старый»  пробасил Петр. Видать не смогли тебя захомутать.
Ты словно мустанг дорожишь своей свободой, и он снова разразился громким смехом.
Дорога пылила и наш «москвич» пёр нас, невзирая на усталость, что ломовая лошадь.
Да, такой машине можно только позавидовать,- сказал я, как бы подтверждая напористость и трудолюбие «москвича». Это верно подхватил Петр.
Машина с ловкостью обходила крутые виражи и продолжала бег, среди распустившихся деревьев,- везя нас к месту назначения,- как будто кто ей подсказывал путь.
Как здесь красиво и хорошо выдохнул я, глядя на красоту проезжающих мест.
Но ты мой друг еще не видал того,- что я тебе покажу,- повернув голову ко мне сказал Петр.
 Вот приедем, там увидишь, сказал он, давая мне понять, что это только цветочки.
Слушай,- обратился я к Петру, а жена то, как привыкла или рвется к детям в город?
Нет,- ответил он,- сначала как то было, а теперь и думать не желает о возвращении.
Мы ведь сами и хлеб печем и все делаем своими руками. Как лето заготавливаем грибы, ягоды на зиму и прочее, так что работы хватает на все лето. То дров заготовить.
А под осень орехами не мешает запастись,  так что скучать некогда. И он по-мальчишески причмокнул языком.
Дорога, по которой мы ехали, была узкой и ехавшая навстречу машина с трудом бы разъехалась с нами.
Я смотрю здесь транспорт редкий гость, сказал я.
Да можно сказать и так,- ответил Петр.
Район от нас далеко и живем мы здесь как отшельники, но меня это вполне устраивает.
Чего-чего, а городов я уж за свою жизнь насмотрелся,- сказал он и махнул рукой, показывая, таким образом, всю никчемность шума и городской сутолоки.
                ***
Вскоре машина вырулила на дорогу, ведущую через небольшое поле, которое появилось среди леса, как всплеск тепла и света среди таинства деревьев, которое известно только лесным жителям.
Предо мной будто разлитые акварельные  краски  предстала картина необычной красоты, которую я видел впервые.
А по правде говоря,- где я мог ее видеть,- если находился в частях, где пески да саксаул составляли красоту и пейзаж близлежащей местности, да степная ковыль, словно морские волны, добавляла романтики тех мест.
Мои размышления прервал Петр своим громким голосом.
Ну, дружище! Вот мы  почти и дома, - еще пара километров и будет  наше  «медвежье логово, - Так  он отзывался о своем доме.
Машина легко катила, как будто чувствуя приближение родного порога. Я обернулся назад и подумал: - а сколько километров мы отмотали по просекам и дорогам?
Но Петр заметил и прочитал мои мысли по выражению лица, хлопнул меня по плечу и сказал,- Да ты не волнуйся, не в километрах дело.
Глянь воздух-то, какой, – природа птицы,- вот чему надо радоваться сказал он.
Из-за поворота я увидел дом, который был похож на крепко сложенного  деревенского мужика стоящего на крепких ногах так показавшегося на первый случай. Потому что  он стоял на возвышенном месте.
Петр притормозил у дома и посигналил. Из дома вышла его жена, одетая в однотонное платье, на ногах были шерстяные носки ручной вязки, одетые на резиновые колоши. На голове был платок, подвязанный назад и безрукавка из овечьей шкуры.
 Но, тем не менее вид говорил, что она очень еще красивая и привлекательная.
Вот мать принимай гостя,- сказал Петр, жене,- показывая на меня.
Ой! Сергей, всплеснула Дарья руками,
Это сколько лет-то прошло? И она кинулась меня обнимать и целовать в щеки.
А мы уж думали, куда это ты затерялся? Да вот мой Петр, возьми да разыщи тебя через своих друзей.
Ну, давай пошли в дом,- сказала она, пропуская меня вперед.
Вот уж, правда, чудо. Сколько лет  и вот те надо же, радостно сказала она,- осыпая вопросами, что да как.
Петр загнал машину в сарай и вошел в дом. Вот мать нашлась наша пропажа,- сказал он громким голосом.
Ну,  брат, теперь ты мой гость.
Побудешь, отдохнешь от шума городского,- сказал он.
Мы умылись с дороги и расположились на диване.
Эх, не унимался Петр, вот уж время не остановить, еще недавно были молоды, а теперь,
и он покачал головой, на которой была видна седина, говорившая о нелегкой службе военного летчика. Да ответил я, понимая, о чем шла речь.
Дарья  приготовила угощения и разлаживала на стол, а мы с Петром все еще не верили в этот счастливый случай, что нам боевым товарищам подарила судьба.
В тот вечер много было выпито и сказано. Мы  с Петром, захмелели от выпитого вина, а еще больше от радости встречи, радовались словно дети.
Там летая в высоте, да еще на таких скоростях, мы не всегда могли видеть красоту, которая подарена природой матушкой. А теперь, когда ты рядом и можешь пощупать каждый листочек и погладить шершавую кору деревьев начинаешь понимать, что многое ты еще не знаешь.
Когда серебристая утренняя роса оставляет на листочке  частицу своей живительной влаги, напоив ее, дает ей возможность продолжать жить, и как паучок плетет тончайшую нить, своей замысловатой паутины, начинаешь понимать все величие природы….
Мы с Петром вспоминали, и этим воспоминаниям не было конца.
Обессиленные от радости и утомившись от еды, мы далеко за полночь улеглись отдыхать.
Дарья же посидев с нами,  удалилась  в спальню,  пожелав нам спокойной ночи.

                ***
Рано утром, словно по команде мы вскочили с другом, и кинулись на улицу где стоял умывальник, и начали умываться, и обливаться холодной водой, прогоняя сонливость и вчерашнюю хмель.
Ну как вы,- спросила Дарья, когда мы вошли в дом,- долго еще шушукались? 
Нет,  ответили мы, делая серьезные мины. Да знаю я вас, сказала она и скомандовала, словно старший по званию, быстро садитесь за стол завтракать и махнула полотенцем, что было у нее в руке. 
Наверно, проголодались, с улыбкой спросила она, пододвигая  приготовленные   блюда к нам. Ешьте, а то остынет, и тут же налила себе и нам в рюмки вина. Ну, теперь выпьем за то, чтобы ты Сережа отдохнул,  как положено и набрался сил. А ведь у нас воздух целебный, такого в городе не найти, глядя на меня, сказала Дарья.
Вот я смотрю на тебя и чего это ты все один. И  рост у тебя и красотой бог не обделил, а вот без жены. Не уж то не нашлась  та, которая  бы смогла тебе понравиться?
Да не в этом дело - все как то ни до них. А последнее время я вообще  был в горячей точке, так что думать о невестах времени не было.
Но да ладно сказала Дарья, мы тебе из наших - деревенских девчат сосватаем, коль согласишься.
Мы ели и пили и наслаждались кулинарными способностями хозяйки и воздавая хвалу каждому блюду.
Да ну вас махнула рукой Дарья. Не смущайте, а лучше кушайте,- сказала она.
После завтрака мы с другом вышли во двор. Весна была в полном разгаре.
Деревья нарядились в лиственный наряд и выглядели « молодыми невестами» пришедшие в этом году на первый свой бал.
За разговорами мы удалились от дома и, ступая по покрытой зеленью тропинке, любовались появлению моховых  кочек, которые напоминали маленьких медвежат свернувшихся возле медведицы.
Смотри, какая здесь красота,- сказал Петр. Я только здесь стал понимать  какой мир замечательный и только здесь ощутил себя свободным…
Мы незаметно спустились к реке, где  деревья как бы раскрывая перед нами панораму, говорили, вот полюбуйтесь как здесь здорово.
А река текла, извивалась и светилась в лучах весеннего солнца, разбрасывая сотни маленьких солнечных зеркал создавая вид пляшущего света.
Ну что?  Как тебе спросил меня Петр, а мы с женой частенько приходим сюда отдохнуть да порыбачить.
И послушать пенье птиц и разговор трав, жужжание лесных пчел и запах цветов, что манят, словно колдуны, чтобы забрать твое сердце в этот удивительный мир.
Да, дорогой,- сказал я ему, любуясь пейзажем,- достойным быть творением  гениальной кисти художника.
Эх, мать честная не довелось бы увидеть своими глазами, никогда бы не поверил.
Ничего Серега мы еще с тобой и на рыбалку сходим  и по лесу побродим. Так мы шли, наслаждаясь запахами весеннего леса и ароматами хвои.
Где то недалеко был слышен стук дятла – труженик, подумал я.
На небольшом пригорке мы улеглись под деревом и смотрели в голубое небо до недавнего времени бывшее нашим домом. Сколько мы пролежали мы не знали только когда очнулись, солнце уже спускалось к горизонту. Дарья наверно волнуется,- сказал мне Петр, и мы, поднявшись с весенней «постели» устремились к дому.
Ох, и попадет же мне сегодня,- сказал он и засмеялся громко,- а эхо разносило его смех по всему лесу, как бы передразнивая его…
Вскоре мы вышли на тропинку, ведущую к дому и, пройдя немного, мы увидели Дарью стоящую подбоченившись, как встречает мать непослушного сына.
И где это вы запропастились,- спросила она.
Ой, и не спрашивай,- делая вид провинившегося ребенка,- сказал Петр.
Да, да подтвердил я и увидел, как сердитый взгляд Дарьи перешел в очаровательную улыбку. И она словно командир объявила мужу наряд вне очереди колоть дрова.
Есть,- отрапортовал он - колоть дрова.
Ладно, уж вам, пошлите ужинать, а то второй раз придется  разогревать, сказала она. 
После ужина мы вышли во двор и уселись на обтесанные бревна служившие  лавкой.
В небе загорелась первая звезда, и серый небосвод включил далекие звездочки-фонарики, говоря о бесконечности вселенной.
Птицы, поющие днем и строившие гнездышки,- уставшие за целый день,- умолкли и отдыхали. Природа погрузилась в сон, и только светлоликая луна, глядела из далекого космоса своим завораживающим взглядом и говорила нам - идите  спать.

                ***
На следующий день Петр решил исполнить свою мечту и повести меня по тайге. Вот сходим на дальнюю сторожку. Там часто охотники собираются, и кое-что показать, если удастся увидеть. Говорят охотники, что странное существо тут одно иногда ходит. Многие пытались увидеть, да вот не доводится им, может нам повезет,- сказал он.
А что это за существо такое спросил я, но Петр все вдруг перевел на шутку и сказал жене, что бы помогла собраться с едой.
Петь, а вы за один день не обернетесь, видать, дня  три пробудите  да? - собирая провизию, сказала она.
По-видимому, так,- путь то не близкий ответил он.
Но ты не волнуйся,- не первый раз хожу,- успокоил он Дарью. И тем более с Сергеем,- двум военным что бояться, мы не в таких переделках бывали - скажи Сергей.
Это точно сказал я,- напуская серьезный вид, чтобы Дарья не волновалась.
Петр пошел в комнату снял с гвоздя ружье, порылся в ящике и достал пачку патронов.
Знаешь брат, обратился он ко мне, без этого в тайгу и соваться нечего,- порой может она преподнести столько сюрпризов, что и до дома не унести,- сказал он  на полном серьезе.
Разный народ попадается, да и зверье после зимы.
Но коль ты к нему ладком, то и он тебя стороной, заключил Петр.
Собрав все, мы присели на дорожку.
Хотя весна и была в разгаре, но одеться пришлось хорошо.
Ночи в тайге не очень теплые, сказал Петр.
Вышли мы где-то за полдень и к вечеру прошли километров восемь. Небо опустило свое звездное одеяло на вершины холмов и ветви деревьев. Лес притих  и только шелест листьев, потревоженный легким ветерком, создавал убаюкивающую мелодию.
Мы выбрали небольшую полянку у реки и развели костер.
Смастерили быстро крепеж для котелка, и вскоре вода закипела, говоря, что кипяток готов. Мы заварили чай и сидя лицом к огню смотрели на его колышущиеся огненные всплески.
Они словно живые танцовщицы разбрасывали ажурно-алые рукава в наступившую темноту.
Спать решили по очереди.
Сергей, - сказал мне Петр,- ложись поближе к огню и отдыхай, а я потом.
Огонь согревал меня, и я быстро уснул устав от непривычной ходьбы по тайге…
Проснулся, когда солнце едва золотило макушки развесистых кедр и берез.
А чего ты меня не разбудил,- спросил я Петра, сидящего возле тлеющих углей.
Да  жаль было тебя будить, уж больно ты сладко спал,- сказал он, глядя на меня, как на младшего брата.
Все нормально - давай пить чай. Мы собрали немного сухостоя и подбросили в костер.
Вскоре вода закипела и мы, достав небольшой кусок сала и хлеб, перекусили и отправились в путь.
Зеленая трава была усыпана золотистым бисером утренней росы. Сегодня будет теплый день,- сказал мне Петр, показывая на росу.
Примета такая есть – старики сказывали, подметил он.
Мы шли, а он рассказывал мне о случаях, которые слышал от охотников и сторожил про тайны, которые хранила тайга.
Я слушал и воображал в мыслях, как это происходило. О чем ты думаешь,- спросил меня Петр, перешагивая через поваленные деревья, да так ни о чем ответил я, следуя за ним.
Пройдя еще несколько километров, мы  расположились у небольшого кедра, и решили отдохнуть, а за одним и перекусить. Наши ногу гудели, и мы сняли сапоги,  чтобы они   могли отдохнуть.
Тайга полна  загадок она и кормилица и может испытать тебя на прочность,- сказал Петр мне, прислонившись к стволу дерева. Из рюкзака он достал компас и сверил наш путь. Ну что можно поздравить. Мы почти на месте, - еще один переход,- сказал он, потирая руки, как хороший игрок, которому выпала неплохая карта.
А уж тут смотри в оба, предупредил он меня. Делай то, что буду делать я.
А чего переспросил я его. Чудо будем ожидать, - если повезет, и он подмигнул мне.
 Вот скоро и наш наблюдательный пункт,- сказал он, указывая на ровную площадку, находящуюся в тридцати метрах от нас. Мы подошли и я увидел, что мы находимся над обрывом, а внизу словно угорь, извивалась  и поблескивала на солнце  река.
 Там внизу был  густой кустарник  и молодые деревья. Ух, ты!  Вздохнул, я. А  как же мы туда спустимся? А мы будем здесь сидеть, и ждать может нам и повезет, сказал Петр.
Красота, то какая, тронул я Петра. Да здесь настоящий рай – место для настоящих художников - бери и рисуй.
Мы расположились, чтобы было видно кустарник и речку.
 А теперь будем ждать, когда он появится.
Кто спросил я?
 Да говорят его можно здесь увидеть, но ты что не читал
про лесного человека?
Да слышал, но не думал, что в этих краях водится, сказал я.
Эх, брат! Вот уж если повезет,  то действительно чудо будет,- ложась на траву,- сказал Петр.
 Его редко кому видеть удавалось,- очень уж осторожен,- да и встреча с ним не сулит ничего хорошего. Кто знает, что у него на уме – одно слово дикий человек подчеркнул он.
Мы немного поели, но огонь разводить не стали; он чувствует запах  дыма за километр, предупредил Петр….
Нам было видно все пространство сверху, но нас никто не мог видеть, да деревья прятали от посторонних глаз.
 Шелест листвы создавал необычный фон, и его звучание наполняло мою душу музыкой неизвестной мне  до сих пор. Она напоминала серебристый звон луны, органные звуки далеких планет, и звуки золотистых струн  солнечной арфы.
И все это переплеталось и создавало огромный невидимый оркестр. Я слушал и представлял себя дирижером
Так мы лежали некоторое время, вдруг отчетливо наши уши уловили тяжелые шаги и хруст веток. Мы напряглись. Наш взор упал на кусты, из которых, делая гигантские шаги, шагало мохнатое существо,  по направлению  к реке и оглядывалось по сторонам.
Петр сделал мне знак, что бы я молчал и достал бинокль. Он направил его на это странное огромное существо, идущее, словно человек на двух ногах.
Гляди, знаком показал Петр, и передал мне бинокль.  От увиденного человекоподобного существа у меня побежали мурашки по спине.
Сердце билось, словно молот по наковальне. Меня сковывал страх, хотя я лежал на недосягаемой высоте. Вдруг у меня защекотало в носу, и я чихнул, позабыв о предупреждении. Тихо ты, - показал Петр мне,- приложив палец к губам.
Но этого было достаточно, что бы существо вдруг остановилось и бросило взор в нашу сторону. Мы лежали, не живы, ни мертвы. Какая-то не ведомая сила в один миг парализовала наши мысли. Будто железным обручем скованы  были наши тела.
А он смотрел в нашу сторону, и видно было, что втягивал воздух, «прощупывая»  запах исходящий с нашей стороны.
Так длилось минуты две три.  Потом он осторожно осмотрелся и продолжил путь, спускаясь к реке.
 От небольшого дерева отломил прямую ветку и сделал это с такой ловкостью, что нам показалось, будто он этим занимался все время.
Он зубами заострил один конец  отломанной ветви, и, подойдя к реке, взял в руку и занес над водной гладью.
Мы продолжали наблюдать.
Он в одно мгновенье резко опустил держащую прямую толстую ветку в воду и вытащил ее из воды, на конце, которого извивалась большая рыба.
Отбросив ее на берег он стал выжидать; и вот уже вторая рыба засверкала чешуей на конце орудия. Вот это да, подумал я, удивляясь такому повороту дела.
Неужели один,- мелькнула у меня мысль,- и тут же я взял свои слова обратно.
Из  тех же кустов вышло еще одно такое же существо, но чуть ниже ростом. Оно направилось к реке и подошло к первому. Постояв немного, они собрали улов и, озираясь по сторонам, скрылись в чаще леса, так же как и пришли.
Мы с Петром некоторое время лежали в оцепенении, и не могли поверить  в то, что произошло…
Покинув столь  «укромное место», мы углубились в тайгу.
Солнце садилось за сопки, которые освещались лучами, делая этот край не только загадочным, но и очаровательным…
Вскоре среди деревьев возникла низкая изба которая была готова принять заблудившихся путников или охотников для того что бы передохнуть и укрыться от непогоды.
Дверь была закрыта и подперта куском березы. Петр затиснул, на дверь и отодвинул подпорку. Это была сторожка.
Войдя вовнутрь, ее  мы увидели два топчана сколоченные из досок, стол и печь.
На полке лежала соль и немного крупы, тщательно завернутая, и уложенная  в деревянный ящик.
/Закон в тайге один для всех - сам поел и оставь другим. Всякое могло случиться./
Свеча тускло освещала жилище, и  придавало ему еще больше таинственности.
Мы поужинали и улеглись на топчаны. Предварительно закрыв двери на засов, состоящий из двух скоб и крепкого бревна. Чтобы не приведи господь, не нагрянул случайно медведь.
Ходьба и встреча у реки совсем измотала наши силы.
Вдруг Петр спросил меня,- а ты помнишь Вадима из четвертой эскадрильи,- у него еще родственники  из Новороссийска?
- Да ответил я.
Мне писал друг, что он погиб в Афганистане, тихо произнес Петр.
Чего говорить, многие наши не вернулись.
- Будь она проклята эта война,- сказал я.
Мы долго еще говорили и вспоминали о друзьях и событиях тех лет.
Незаметно сон одолел нас и положил на лопатки, как искусный борец…
Мы крепко спали и не слышали, как внезапно начавший ветер шелестел ветвями деревьев и разносил их стоны по тайге. Всего этого мы не слышали. Мы спали уставшие от событий прожитого дня.
Утро глянуло лучом  раннего света в наше маленькое окно.
Мокрая трава не то от росы не то от дождя играла  янтарем и мы, опустив в нее руки, умылись, прогоняя ночной сон.
Благодать, то какая,- сказал я.
Ну что перекусим и в путь, а не то Дарья волноваться будет,- сказал Петр.
Да согласился я, одевая сапоги.
Через полчаса мы уже шагали по направлению к дому. Петр сверял показания компаса с нашим маршрутом.
По пути домой мы подстрелили пару куропаток и одного зайца. Это на обед, как трофей, сказал Петр.
Только на второй день пути мы, наконец-то вышли на знакомую тропу, ведущую к дому.
Эх, Серега перебирайся кА ты сюда. А что женись и приезжай к нам. Хоть почувствуешь вольною птицей!
Хорошо пообещал я.
 Он улыбнулся мне, как маленький ребенок, который услышал из уст матери обещание выполнить его просьбу.
Что и говорить служба очень сроднила нас, и мы дорожили этой дружбой, которую сохранили до конца дней.
         
                ***
Дарья встретила нас с радостью, и было видно, что она переживала.
Ну как понравилась наша тайга или нет? наконец спросила она.
Устал наверно с непривычки? – спросила она.
Совсем наоборот,- ответил я.
 Много чего видел и узнал. Если бы не Петр, жил бы и не знал о таких красотах.
Нет, не зря я приехал, ой не зря.
Вот теперь точно продолжу свое художество.
Это же Клондайк для живописца, и я начал размахивать руками, рисуя этюды, словно кистью, по невидимому полотну.
Верно, верно,- смеясь, сказала Дарья.
Ну, мужички раздевайтесь, и мойтесь с дороги. Буду вас кормить.
Пока мы себя приводили в порядок после стольких дней, Дарья хлопотала на кухне.
Вечер наступил как обычно, и мы сегодня решили ужинать на улице. А ну кА помогите мне, попросила она и мы, словно по команде бросились помогать ей.
Вечер был теплый. Мы, усевшись за стол, выпили за удачный поход и за трофеи.
Дарья попросила мужа сыграть на гитаре и спеть.
Он вынес из дома гитару  и сев на стул начал напевать. Мы расположились напротив, и слушали с Дарьей, как он играл и пел.
Тихая песня лилась мелодично и заполняла все пространство.
Словно лебединый пух скользила она, между белыми березами согревая своей мелодичностью их после тяжелой и суровой зимы.
Одна песня сменялась другой и мы с Дарьей подпевали, создавая удивительное трио.
Было видно, как мы грустили по ушедшему времени и быстро ушедшей молодости.
Он закончил петь, а мы продолжали сидеть и думали каждый о своем.
Ночное небо зажгло звездные фонари, желая нам спокойной ночи….

                ***
Я, было, засобирался домой, но Дарья и Петр не хотели об этом и думать. Им было хорошо, что я у них в гостях.
Да и куда тебе ехать опять?
 В эту городскую квартиру после такого простора. Ну, брат  поживи еще хоть немного. Настаивали мои друзья.
Не было и дня, чтобы мы не ходили на рыбалку.
То мастерили  навес для травы, то просто сидели и любовались прелестями приютившего меня края.
Истосковавшаяся моя натура по работе находила применение в хозяйстве Петра.
От нечего делать я рубил дрова и складывал в поленницу помогая Петру.
Еще несколько раз ходили на охоту, и всегда что-нибудь да приносили.
Побыл еще немного времени, я попрощался с моими друзьями, и Петр отвез меня до станции, где я взял билет и поехал домой.
Приехав я очутился опять в шумном городе, где все спешили, кто куда и казалось течение жизненной реки  несло их, бросая, то о скалистые берега бытия, то подымая на гребень волны, чтобы вновь опрокинуть в пучину захлестнув  житейскими проблемами.
 Подъехав к своему дому, я заглянул в почтовый ящик.
 Он оказался пуст как обычно.
Я поднялся на свой этаж и позвонил соседке.
Она открыла двери и была сильно удивлена столь долгим моим отсутствием.
Ну что Сергей?  Ох, и загулялись вы в гостях,- весело сказала она,- пропуская меня в квартиру. А я уж и не знала, что и думать.
Услышав ее приятный  душевный говор, я почему-то почувствовал спокойствие и надежность в ее словах.
 Да вот,- сказал я,- не хотели меня друзья отпускать, уж больно соскучились по мне.
Светлана отдала мне ключи, сказав при этом, что поливала цветы и немного прибрала.  Ой, спасибо тебе сказал, я и пошел домой.
Чем больше я вспоминал о поездке, тем больше мне хотелось видеть Светлану и вот однажды сидя на кухне,- я позвонил ей и сказал,- а не попить ли нам чаю вместе, если ты не занята. Она  с удовольствием приняла мое приглашение, и через десять минут была у меня, принеся с собой варенье и пирожное, которое она умела так искусно приготовить.
Чем чаще мы встречались или у меня или у нее, тем больше я узнавал ее внутренний мир ее разнообразные увлечения и оказывается, что она очень любит выставки художников.
Теперь мы могли часами засиживаться и говорить обо всем.
Наши души тянулись одна к другой уже не зависимо от наших планов, и я понял, что пора действовать.
Понимая, что нужен первый шаг я купил цветы,  бутылочку шампанского коробку конфет.  Цветы  я поставил в вазу на столе.
 Тут же поставил два бокала и фрукты.
 И осмотрев свою сервировку, позвонил Светлане.
Сергей тебе, что-то помочь спросила она?
Нет ответил я,- просто хотел с тобой поговорить.
Хорошо я сейчас буду, сказала как обычно она.
Тревожила мысль, а вдруг я что-то не так сделал, но мысли мои были прерваны звонком в двери.
Я подошел и открыл дверь, предо мной стояла она и видно было, что она ждала такой минуты.
О да ты видно ждешь кого-то,- спросила она меня,- указывая на стол.
- Да ответил я – тебя.
И по какому поводу,- все еще держа меня в напряжении,- спросила она.
Я усадил ее на стул и сам сел рядом  и налив в бокалы шампанского вина.
Понимаешь, Света я не знаю с чего начать,- смущаясь, сказал я, но мне очень с тобой хорошо и я бы…
Тут я замолчал, а она дотронулась до моей руки, смотрела в мои глаза, и я понял, она все поняла.
Ты мне давно нравишься,- сказала она, если ты хочешь знать мое мнение.
Я смотрел на нее  не отрывая взгляда.
То, что тяготило меня последнее время, свалилось, будто гора с плеч.
Я осыпал поцелуями ее руку и радовался, как пятнадцатилетний юноша.
Она смотрела на меня и понимала мое состояние, и что это мне стоило.
А чего ты раньше-то не говорил, тихо спросила она?
Не знаю. Наверно боялся, что ты мне откажешь.
Какие вы мужчины глупые порой, сказала она и прильнула ко мне.
Наши губы,- так долго ждущие ласки,- наконец-то соединили два одиноких сердца…
Утром едва я проснулся, услышал шаги на кухне. В спальню вошла она и спросила, ну как выспался?
Она была само очарование, и куда это я смотрел, подумал я?
Длинные волосы и шелковый халат создавали своеобразный портрет мадонны.
Она подошла и наклонилась ко мне.
 Ее волосы спадали на мою грудь.
Наши губы снова слились, передавая трепетное состояние наших чувств.
Мной владела магия женской красоты, от которой я не хотел избавиться.
А давай никуда сегодня не пойдем,- предложил я ей, и проведем этот день вдвоем.
Согласна ответила она,- и прилегла возле меня,- положив свою голову на мою грудь…
Через неделю мы узаконили наши отношения со Светланой.
Я понемногу стал рисовать пейзажи, что запомнились мне, а Светлана помогала в этом и поддерживала.
Петр и Дарья шлют весточки, и я собираюсь снова поехать. Но теперь уже с женой.
 Мне хочется показать ей эти замечательные места и красоты столь удивительного края.