Пополнение

       В Венгрии жаркое лето. Окна кабинета начальника политотдела дивизии (нач.ПО) раскрыты настежь, но это не спасает от жары и духоты. Чтобы хоть как-то облегчить свою участь мы пьем холодную минералку (таскаем из холодильника шефа Ессентуки  № 4,  у него язва двенадцатиперстной кишки и «Саратов»» забит  зелеными поллитровками).  Нам, «политическим», назначили к четырнадцати  часам, сидим в кабинете, ждем. Начальник с утра в политуправлении ЮГВ  и  должен вот-вот  вернуться. В  коридоре толкутся  и маются в ожидании молодые лейтенанты, недавно закончившие училища и по направлению попавшие в ЮГВ.  Их «звездные» отцы еще в Москве  «порешали»  вопрос,  куда поедет служить их  любимое чадо, а нач.ПО  докучают  через общих знакомых, друзей по училищу, ВП академии,  да и сами  звонят  по ВЧ связи, с тонкими намеками, чтобы  их отпрыска назначили на перспективное место. Ротация происходит каждый год, освобождаются должности и глядишь через 3-4 года сын уже командир батальона или батареи.
       Происходит это ежегодно и всю «кухню» шеф изучил досконально,  но штатное расписание не резиновое, однако, приходится соблюдать политес,  догадывается,  «иерархи»  замучат,  много подводных течений и камней там, наверху в Глав.ПУре,  а ему еще служить и служить,  вот и  вынужден напускать  туману, чтобы показать,  кто в доме хозяин. (А здесь хозяин он.  «Я поставлен на эту  должность ЦК!» - попробуй,  возрази).
       Уверенность в том, что итоги назначения станут известны родителю через несколько часов, определила стратегию и  тактику его поведения, отработанную до мелочей, когда необходимо влезть в душу назначенца, вывернуть ее на изнанку  со всей партийной принципиальностью и прямотой, а потом,  по-отечески, дать наставление молодому офицеру, мол: -«…не посрами отца, служи достойно», вот его задача. И  просьбу выполнил, и лицо сохранил. Бывает  иначе, если уж слишком достают звонками и просьбами по конкретной кандидатуре, тогда приходится  устраивать  молодому офицеру некое подобие экзекуции, чтобы неповадно было, задавая  каверзные  неожиданные вопросы. «Расскажите-ка нам обязанности дневального по роте», «Права и обязанности члена ВЛКСМ»,  «Тактико-технические характеристики …» и так далее, чего никак не может ожидать молодой офицер, и  конфуз обеспечен, а  сегодня как раз такой случай.
        Мы уже знаем, что вон тот, длинный, как жердь - чадо большой «шишки» (прикремлевского) Военного Округа, а второй,  коренастый, спортивного вида, сын начальника одного из управлений Глав.ПУр`а.  Кто из них станет  сегодня «жертвой», можно только догадываться.
         Нач.ПО появляется внезапно, быстрым шагом входит в кабинет, за ним с важным видом следует начальник строевой части (кадровик, проще говоря) с папками личных дел вновь прибывших. «Садитесь, товарищи офицеры, начнем»:- говорит нам нач. ПО, открывая первую попавшуюся папку на странице «поощрения и взыскания» (красная закладка в деле -  есть взыскание). В кабинет поочередно заходят лейтенанты, представляются, отвечают  на несколько ничего не значащих вопросов: об учебе, дисциплине, где бы хотел служить, после чего кадровик объявляет им о месте службы, должности, делает пометки в личном деле. Мы сидим с каменными  лицами строгих экзаменаторов,  «надуваем щеки» и делаем вид, что  полны внимания. Собственно говоря,  нас за этим и пригласили, для создания  атмосферы  коллегиальности и значимости происходящего в глазах молодых офицеров. Изредка  нач.ПО  обращается к нам,  как бы интересуясь  мнением  о новом назначенце и  мы согласно киваем головами. После чего офицеры, сбрасывая с себя напряжение нескольких  тревожных минут, выходят из кабинета.
      Настала очередь долговязого, ему «светила» должность командира взвода в артполку (закончил Сумское артиллерийское училище), обычная должность для лейтенанта, но почему-то  считалась престижнее,   чем  в артиллерии мотострелкового полка (да, не обидится на меня «царица полей» -пехота). Видимо, здорово надоели начальнику просьбы различных ходатаев. Уставами дело не обошлось. Пришлось парню попотеть по полной и даже уточнить некоторые  малоизвестные  детали курсантской  биографии. (Нач.ПО по своим каналам навел справки.) Когда лейтенанту показалось, что «аутодафе» закончилось, (в  это время полковник  и кадровик негромко переговаривались между собой) он расслабился, точнее,  потерял бдительность, тем неожиданнее прозвучал для него (и для нас  тоже) очередной вопрос.  Задал его нач.ПО со всей суровостью в голосе:- « Лейтенант, ты водку пьешь?» и на банальный ответ:-  «Никак нет, товарищ полковник!», сразу получил вдогонку:- «А ты что, больной или сволочь?!», при этом  он  медленно поднимался с кресла, опираясь  на кулаки, как бы наваливаясь на стол,  в его глазах  промелькнула искорка ли то ли  гнева, то ли насмешки.
Не зная как среагировать и что ответить,  лейтенант покраснел, сглотнул отсутствующую слюну, при этом кадык на его длинной шее, сначала дернулся вверх, потом резко вниз, а сам он сразу обмяк. Выражение его лица напоминало школьника, которого учитель «застукал»  курящим   в школьном туалете – всё, попался! Мы,  сидя за столом,  смотрели поочередно, то на лейтенанта, то на Нач.ПО, пауза затягивалась. Спас  ситуацию,  «комсомолец» (секретарь комитета ВЛКСМ) мотострелкового полка,  одной фразой.  Казенным голосом, так профессор объявляет неудовлетворительную оценку за  экзамен, он громко произнес:- «Ничего, вылечим».
Когда за лейтенантом закрылась дверь,  нач.ПО уже сидел в своем кресле и улыбался, он был доволен произведенным эффектом. В полголоса, как бы про себя, но так, чтобы слышали все присутствующие, он бормотал, усаживаясь поудобней :- «А то, ишь ты, мамки-няньки, заступнички нашлись».
      Сергей, так звали лейтенанта, попал в наш полк, грамотный офицер, веселый, хороший парень, служил во второй батарее, наравне со всеми тянул свою лямку взводного. На полевых занятиях  и учениях всегда носил, как талисман на шее, видавший виды полевой бинокль, отличная цейсовская оптика.  На вопрос, откуда у него такой раритет, отвечал: - «Отцовский  подарок  на  окончание  училища».