Ох, побаивался я!..

   
       Автопамфлет
Я судьбу не ставлю на кон,
Ей перечить не хочу.
Я в компании поддакну
И на кухне промолчу.

Что я трушу – не кокетство.
Трусость – эту благодать -               
Я со сталинского детства
В себе начал замечать.

Мог бы вам поведать в лицах,
Что имел за похвальбу,
Но боюсь, всё повториться,
И опять ломать судьбу?!

Я боялся по наследству,
Я боялся про запас.
Только веры в правду бред свой
Я не прятал под матрас.

Труса праздновать не праздник,
Трусость – тяжесть на горбу.
Но как в прадеда проказник,
Я решил сломать судьбу.

И полез я неумело,
Дискутировать полез
С теми, кто в любое дело
Свой вплавляют интерес.

Ведь сильней любого страха
Душу жгла мечта одна:
Всех послать с трибуны на  …, 
Наплевав на ордена.

Это страшно. Страшно, знамо:
Дрожь в коленках, взмокший весь…
Мне твердила в детстве мама:
 – Ты к шпане, сынок, не лезь,

Не хвались перед начальством,
Не считай за правду ложь,
Не делись с друзьями счастьем –
И врагов не наживёшь!
 .
Знал: осудят тут же хором,
Распустив партийный кнут;
Назовут врагом и вором
Иль в психушку упекут,

Иль в пристрастье к алкоголю
Обвинят, хоть сами пьют,
Или шины мне проколют,
Или голову пробьют…

Что ж прибавить к сей картине?
С дураков особый спрос:
То же самое и ныне,
Хоть и босс – единоросс.

Только брякни – сразу в кнут,
Назовут врагом и вором,
И осудят тем же хором
Иль в психушку упекут.

 Сочинял я сей памфлет
В год последний власти Горби.
Сколько ж нам принёс он скорби
Вместе с ЕБН! Но нет!

Нет, повторно нас не купишь,
Хоть мрачнеют времена.

Был мой  стих – в кармане кукиш,
А теперь – читай, страна!