Упырь

       ПРОЛОГ


Юнец дорогой незнакомой
Лесами брел в чужом краю,
Три дня, как убежал из дома.
Искал ночлег, искал приют.

Оставив мать, отца, невесту,
Друзей надежных за спиной,
Он бросил мир, в котором тесно,
И жаждал обрести другой.

Из глухомани на опушку
Тропинка вывела к реке,
И одинокая избушка
Открылась вдруг на бугорке.

Уже в удачу и не веря.
Он вслух молитву сотворил
И тихо постучался в двери,
И дверь хозяин отворил...

*    *    *    *    *

Старик угрюмый, седовласый,
Худой и сгорбленный - как тень,
Промолвил холодно и властно -
"Я жду тебя уж третий день!"-

И видно как напряглись жилы,
Блеснула на щеке слеза,
И лютым холодом могилы
Наполнились его глаза.

Юнец напуган, врать не буду,
Ночь на дворе, и видит Бог,
Он рад, хоть  этому приюту -
Переступил таки порог...


- "Ну что он баба, в самом деле?" -
Уже умаявщись вконец,
На старой скомканой постели
Во сне ворочался юнец.

А сон пришел какой-то странный
И повторялся вновь и вновь,
Как будто с чьей-то свежей раны,
Он жадно слизывает кровь.

И вот уже за чьим то гробом
Идет в толпе, не отстает,
И в состоянии ос особом
Он чует кровь, и вскоре пьет.

Терзая ту что схоронили
Среди венков среди цветов,
Он спит в раскопаной могиле
Под скрип кладбищенских крестов.

И сон, и явь потом смешались,
Стуча надрывно у виска.
Он помнил разве, как дрожали
Сухие руки старика.

И тень металась по избушке,
И как со взглядом мертвеца,
Глотал старик как чай из кружки
Еще живую кровь юнца...


Очнулся, до рассвета рано,
У речки. Как попал сюда?
На шее колотая рана,
Под боком зябкая вода.

Потрогал голову рукою,
Как лед, а мысли, как в огне,
И место вроде бы другое -
"Так может все приснилось мне?"

С трудом поднялся, встал сутуло,
Как-будто силушка не та.
На горизонт заря плеснула
До боли алые цвета.

И солнце высветило реку,
Враз отогнав туман седой
От берегов, от человека,
Что наклонился над водой.

В поток шагнул. И в довершении
Рассвет потряс ужасный крик.
В свое смотрелся отраженье
Юнец - теперь уже старик...


На праздник на Иван-Купала,
Когда и ночь бела как день,
За речкой молодежь гуляла
Из всех окрестных деревень.

И в берегу костры сверкали,
Беспечных бабочек маня,
Здесь песни пели танцевали
Иль так сидели у огня.

Смешав туман, дымы висели,
И вот уж близился рассвет,
И тут на луг в разгар веселья
Из леса вышел древний дед.

И стихло все внезапной тенью
Накрыло будто все окрест.
Он промелькнул, как приведение,
Схватил девицу и исчез.

Когда очнулись - поздно, поздно!
С испугу стоны, суета.
А крик девичий резал воздух
Вдали в малиновых кустах.

И не нашлось безумных смелых.
Рядили, думали пока,
Унес с собой девичье тело
Упырь в обличье старика...


Страшны декабрьские будни
Возле кладбишенских ворот.
По лету, хоть бывают люди,
А нынче вряд ли кто придет.

Вон тропочку одну пробили,
И та узка, не для ходьбы.
Вчера молодку схоронили,
Кто мог из деревенских, был.

У сторожа одна забота:
Вот те калитка, вот ключи,
Открой коль принесли кого-то,
Налили, выпей и молчи.

И место тут не к разговору,
Здесь скорбь и вечная печаль.
Другой раз крикнет сдуру ворон,
Дак что ж - он тоже божья тварь.

Так служка рассуждал церковный,
Обычный старый человек,
Идя походкою неровной,
Подряд проваливаясь в снег.

-"Или мерещится однако?
Поди уж боязно вперед.
Никак голодная собака
Среди могилок кость грызет?

Вон,слышь,зубами перехватит,
Пережует,смолотит в пыль."-
Шагнул поближе -
               "Божья Матерь?!

Да это Вурдалак-Упырь!"

На разоренной на могиле
Вон, и покойницы бельё.
Вчера ведь только схоронили,
И что осталось от неё.

Упырь, как бес сверкнул глазами
Вблизи разбросанных венков,
Над трупом на секунду замер,
Оскалился, и был таков...


Дурные вести по округе,
Боится из дому народ.
Упырь лютует, души губит,
А по ночам ворует скот.

Хотя, таскали может волки,
И если честно говоря,
То в основном, то бабьи толки
Валили все на Упыря.

Но вот кладбищенские страсти
И девок юных воровство,
Тут все не без его участья,
Все, ополчились на него.

Как водится дурную славу
Куда быстрее разнесут.
И вот объявлена облава,
И люди собраны в лесу.

С пальбою, с гиканьем, со звоном,
С собой охотницкая кладь,
Благословясь пошли загоном,
Чтоб кровопийцу доканать.

Старик метался, все без толку,
Его нашли еще вчера
И гнали, как шального волка
В просвет к реке, на номера.

А там, осиновые колья
И пули с литым серебром,
Все это отдавало болью,
И страшно ныло под ребром.

Вот и река, и край обрыва,
Загонщиков все ближе крик.
И вмиг предсмертного порыва,
Вниз сиганул Упырь-старик...

Избушка. Свечка, как лучина
Потрескивает от огня,
И ничего с ним не случилось,
Лишь зуб оставил на камнях.

Не даром снился сон намедни,
Что будто голодает он,
Что потерял он зуб последний,
И вот он, в руку странный сон.


        ЭПИЛОГ

Измученный Упырь беззубый
Рукой, стеная, трогал рот,
И провалившиеся губы.
Он знал, без крови он умрет.

Тут кружка с грохотом упала,
Катнулась от стола к стене.
И всплыл тот день, когда сюда он
Пришел, неопытный юнец.

И давний сон ему явился,
И сон ли это, он не знал,
Ведь Вурдалак тогда напился
Из этой кружки и пропал.

И не был здесь с той ночи странной,
В виденьях даже не возник,
А он, оправившись от раны,
Стал Упырем, как тот старик.

И Упыря обрел он силу,
И навык за короткий срок,
Он также разорял могилы,
И жить без крови он не мог.

Сейчас затравленный, голодный
Он вспоминал, давясь слюной,
И мертвечины вкус холодной,
И плоти сладкий вкус живой.

Но вот прошли уж сутки, третьи,
Он за столом сидел, ходил
Как-будто бы в одном туманном бреде,
И тут послышались шаги.

В дверь постучали, и крылечки
Вдруг заскрипели, шум подняв.
Держа рукой дрожащей свечку,
Открыл: -"Я жду тебя три дня!"