Уеду в Питер

Уеду в Питер, раскрашусь во все цвета светофора. Буду ходить в клешах и ярких бусинах, назло серости.
Уеду в Питер. Буду торчать по чужим общагам или квартирам. Или просто торчать. Брошу все и уеду.
Уеду в Питер. Увижу крутого поэта (да, того самого) послушаю как он читает стихи пятнадцать минут и кинусь в метро. И снова по чужим общагам или крышам.
Поброжу по улицам, по тротуарам, по проспектам, по набережной.
Найду того, по которому пять лет без продыху. Вызвоню, надтреснутым голосом выкрикну: сегодня, в восемь, на Дворцовой! Он придет, наверное, с опозданием. Около часу я ему буду доказывать, что не люблю его больше, что все это происки, что все это дурь ребяческая, и вообще столько времени уже прошло, нет не люблю. Потом переведу дыхание и дам ему вставить слово. Он спросит: почему? Я немного растеряюсь. Потому что улыбка не такая и смех не такой, потому что рыжая, а нет, уже не рыжая, потому что графоманка (была у меня одна знакомая графоманка, в психбольнице лежит, и никто ее не мог так удовлетворить, как ручка с бумагой), голова дурная и /чтобы еще такого выдумать/ еще, возможно, лесбиянка, а еще лучше трансвестит.
Он опешит, нервно рассмеется. "Что-то тут явно не так"
Я помолчу, кусая губы, кривя улыбкой не такой, какой надо
Он скажет: знаешь, пора мне наверное, уже почти завтра, а завтра это совершенно иное чем сегодня, и поэтому надо бы идти.
Я кивну - а что еще остается?
Он развернется, пройдет пару шагов.
Я, не дождавшись, пока он завернет куда-нибудь, упаду на мостовую и расплачусь - ведь люблю.Он повернется, потому что забыл махнуть рукой, да так и застынет. В нерешительности потопчется на месте и тут пробьет полночь. Ну вот, уже завтра наступило. Ему никак нельзя возвращаться. Во исполнение долга, он все-таки махнет рукой и быстрым шагом удалится.
А я что? До утра просижу на мостовой, в Неву выкину мечты и рвану из Питера.
Что мне там?