цвет Харькова

Я снова живу возвращением. Я вернусь весной, когда на харьковских улицах опять будет идти борьба между молчаливой красотой каменных зданий и едва пробивающейся зеленью, которая позднее затмит собой величие архитектуры. А к моему возвращению этот спор будет в самом начале; проснувшиеся ветви будут тянуться к запылённым стёклам и позеленевшим камням, обрамляющим окна цокольных этажей, к недоумённо раскрытым дверям парадных, так неповторимо пахнущих сыростью и прохладой.
Город мой! Я люблю вдыхать твой, такой далёкий от экологических канонов, воздух; люблю ощущать под ногами чешую твоего, всегда разбитого асфальта; люблю всматриваться в мутную кровь твоих рек. Город мой! У тебя столько же лиц, сколько окон в твоих домах. Ты отражаешься и дробишься в них, словно в гранях магического кристалла, рассыпаешься новогодним конфетти перед автобусной остановкой и собираешься воедино, чтобы запомниться таким, какой ты есть.
Город мой! Я – лишь кусочек твоей эмалевой мозаики. Я пытаюсь найти в палитре уличного художника твой цвет и понимаю, что твоими являются все.
Цвет Харькова – серый стальной. Как цвет неба. Неба над ним во время весенних коротких дождей; как шифер его крыш; как перья взъерошенного воробья под тем вон карнизом на Сумской улице.
 Цвет Харькова – тонко-голубой. Как небо . Небо в марте; как воздух с запахом сосульки, тающей в промокшей варежке; как первый ледок, сковавший лужу на аллее сада Шевченко.
Цвет Харькова – красный. Как небо. Небо над Холодной горой на –закате; как огни испуганного светофора на углу; как цветы извечной сальвии на городских клумбах.
Цвет его – белый . Как небо. Небо в полдень; как мелок, чертящий квадраты «классиков» во дворе салтовского дома-улея; как «счастливый» цветок махровой сирени, растущей на задворках зоопарка.
И другие его цвета так же ярки и, в то же время неброски, смешанные в мозаику, из которой и выковыриваешь их по одному, как изюм из доперестроечной булочки за 9 копеек, купленной в кондитерской на углу. Я вернусь и буду вновь и вновь восхищаться этой мозаикой, то разбирая её на кусочки, то любуясь всем вместе. Я пройду по всем улицам старого города, прикоснусь к шершавым кирпичам его стен и, вновь ощутив себя наполненной до краёв, я шепну: «Город мой! Я люблю тебя!»