Братец Франц на осле. по Вильгельму Бушу

Братец Франц на осле
     (По Вильгельму Бушу)

Девица Бешен и подруга,
И вместе с ними братец Франц,
За стол уселись они кругом,
А Франц считался у них принц.

Осёл шипал там травку рядом;
И к Францу Бешен, обратясь:
— Мы, братец, были бы столь рады,
Хоть ты не ездил отродясь;

Верхом на ослике проехать,
Своё искусство показать,
С подругой мне, как для потехи,
Осла ты смог бы обуздать?

Недолго думал над словами,
Мгновенно встал из-за стола,
И скажем просто, между нами,
Задобрить он решил осла.

Во рту его была сигара,
По морде гладил он осла,
Он полон хвастовства угара,
Но месть ослиная ждала.

Запрыгнул он ослу на спину,
Но с места тронуться не смог,
На самый зад спины ослиной,
У самых задних его ног.

Нарушил явно он посадку,
Не пра;вильно навешан груз,
Ослиный зад вдруг дал осадку,
И получил Франц свой конфуз.

— Ах, подожди! Ты счас поедешь!
Крутить начал осла за хвост:
— Ну что же, милый, снова медлишь;
Прижёг он сигаретой кость.

Осёл весь скрючился от боли,
Его всего пронзила злость,
Он пробудился от злой доли,
Крестцовая болела кость.

Кричал и прыгал, извивался,
Вставал он также на дыбы,
Он сбросить седока старался,
Не по;лучилось и ходьбы.

Доплёлся до стены сарая,
Висели грабли на стене,
Сам весь, качаясь и хромая,
Порвал жилет на рукаве.

На голову упали грабли,
Прижал к стене он седока,
Но хода не было ни капли,
Намял осёл ему бока.

В цвето;чную оранжерею
Он задом проломил стекло,
И, пятясь, и, конечно, блея,
Ему весь зад вдруг «припекло».

Растенье алое там в бочке
Ветвями острыми росло,
И задом он коснулся «точки»,
Осла от боли понесло.

Своими острыми концами
Вонзились листья ему в зад,
Осёл взбесился, как цунами,
И начался тут сущий ад.

Стремглав помчался он на место,
Где стол с девицами стоял,
Случилось всё так неуместно,
Он резко зад так вдруг поднял.

С осла был сброшен Франц наш бедный,
Влетел он весь на стол с едой,
Костюм в еде, и весь он бледный,
Но Франц остался сам живой.

Девицы наземь все упали,
Стол опрокинулся на них,
Едой запачканы все стали,
А Франц, конечно, наш затих.

Мораль сей сказки очевидна:
Не знаешь дело — не берись,
Кураж был явный, но обидно,
И гордость Франца пала ниц.

Декабрь 2011