В гостях под Новый год

Родина, какая ты холодная,
Снежная и тёплая ко мне.
Кажется, что там, за огородами
звёзды растворяются в огне.
Дым столбом.
                Заря горит над ширью.
Снег играет скрипкой для меня.
Чувствую, что сердце моё вырвет,
ёлками всю душу зеленя.
Ёлками нарядными под праздник.
Хочется признаться Рождеству:
«Праздников, конечно, много разных,
только я другие не люблю».

*   *   *

Привет, сестрёнка!
Долго ж мы не виделись.
Наверное, сто тысяч лет прошло,
И ты уже красавица на выданье,
А я – старик – сижу и морщу лоб.
Смотрю, как время птицею летит,
Как мы меняемся – цветем  и отцветаем.
И так захочется  немного погрустить,
Что изредка, и время отступает.

*   *   *

Всё осталось в памяти моей:
Дом из брёвен, рыхлые сугробы
И морщинистый, как море – Енисей,
И земные пыльные дороги.
Всё-таки, люблю я вспоминать:
Струйку, бьющуюся в дно ведра,
                и силос,
Что корове приносила мать…
Ах, сестра, так много изменилось:
Телефон, компьютеры, машины…
Много всякого придумано сейчас.
Жаль одно, что нету с нами Зины…
Вот поэтому я вспомнил и о вас.

*   *   *

Валюша, милая, лишь миг один прошёл,
А мы уже с внучатами сидим,
И белым-белым стал сыпучий шёлк,
Когда-то редко-видимых седин.
Ну что ж, сестрёнка, очередь настала,
И я смирился с тем, что постарел,
что вижу жизнь, похожую на слалом,
В которой нужно чувствовать предел.

Флажки, флажки…, а их сбивать нельзя.
И так несёт с горы да под уклон,
где Дарья смотрит с неба, не крестясь,
И слушает замёрзший перезвон.
Пусть радуется нашему стремленью
Догнать её и требовать лыжню.
Но я, поверь, не жду успокоенья,
лишь руки тянутся к сусальному огню.

Креститься стал на купола церквей.
Горят они кострами в городах,
Чтоб люди жили крепче и живей,
Чтоб дети не испытывали страх.
А страх ползёт в пустыне, по Ираку…
Солдат России был уже везде,
И всюду видел завязь красных маков,
И грань ползущую в какой-то беспредел.

Не могут жить в согласии и мире.
Причины есть, на то и беспредел,
чтоб каждый день кого-нибудь в сортире…
«мочить» нещадно, кто б там ни сидел.
Смеёшься?
Да, такая жизнь пошла.
И многие не в силах устоять.
Поэтому и рвётся их душа.
А жизнь сестра - такая благодать.

*   *   *

Ну, вот и всё! Конец воспоминаний.
Я снова дома, радуюсь за нас.
И тихо шепчет ветер над Кубанью,
И лунный свет, как будто, не погас.

Скользят лучи по снежному покрову.
Обманывать себя я не могу:
Я вижу всё! Но вижу всё по-новому.
Вот только снег в руке не сберегу.

              Красноярск/Краснодар