Водяной и мальчик

(По мотивам Болгарских народных сказок)

Недавно было, аль давно,
Узнать теперь нам не дано,
Но сказывают старики,
Предания про те деньки.

Жил-был рыбак, а с ним семья,
Жена, два сына, дочь-мала,
Хоть были день-деньской в трудах,
Себе не нажили богатств,
Пусть беден был, их скромный дом,
Дружней их не было при том.
Но затаилася беда,
Где и не ждешь её всегда.

Погожий, солнечный денёк,
Сменил вдруг шквальный ветерок,
На небо тучи набежали,
И солнце, скрылося в печали.
Терзает ветер, водну гладь,
А старший сын, тому и рад,
Смеётся, вторя буре темной,
Весь в радости, волне огромной.
Страсть у него одна была,
Чем выше вздымется волна,
Нырять в бурление лихое,
То в высь, то в глубь, шутя судьбою.
Не раз говаривал отец:

- Уймись сынок! В том славы нет!
Бесславно сгинуть в тьму покоя,
Уйми ты сердце ретивое.
Когда поддашься ты страстям,
Рабом их станешь навсегда!

С любовью слушал сын отца,
Раскаянья душа полна!
И с чистым сердцем обещал:

-Прости отец! Не знаю сам,
Что в бурю на меня нашло...
И слово в том сдержу своё,
Что я не буду рисковать,
Вам с матушкой сердца терзать!

Но так же вышло в этот раз,
Лишь солнца лик во тьме угас,
Сорвался, бросив все дела

- В последний раз, нырну, а там,
Всю страсть забвению предам!
Вот вод бездонных чернота,
Пред ним поднялась как стена,
Метнулся в глубь он как стрела,
Где нет, ни края и не дна...
Вот шторм прошел, отгрохотал,
Но где смельчак?! А он пропал.
Смирили воды суету,
Одежда лишь на берегу.
Да поседевший в миг отец:

-Мой сын, преизрядный пловец!
Не верю! Сердцем не приму,
Что топором ушел ко дну.

Так он бродил и сына звал,
Не веря, в ужаса финал.
От горя мать, не может встать,
И нету сил даже рыдать!
Лежит, молчит, совсем больна,
В глазах лишь страшна пустота.

Меж тем, тут сказу не конец,
Не утонул наш сорванец,
Плеснула милостью судьба,
Что внял Господь мольбам отца.
Жил в этих водах Водяной,
Он озера стерёг покой.
И сохраняя в чистоте,
Порядок наводил на дне.
Когда малец, начал тонуть,
Сознанье скрылося во тьму,
Как раз он мимо проплывал,
И пожалевши подобрал.
Он видел паренька не раз,
(И не скрывая, без прикрас)
Ценил его за доброту,
И к водной глади и мальку,
Когда тот помогал отцу,
И чтил природы красоту.
Трудился, а не разрушил,
И сам, чужой труд уважал.

-Возьму его я в сыновья,
Раз дорога ему вода,
Дороже матери с отцом,
Не мыслит он себя при том,
Без бурь и водной круговерти,
Помощник вырастет мне верный.

На том и порешил вопрос,
В дворец подводный свой отнёс,
И в комнате из хрусталя,
Он поселил его сперва.
Чтоб не терзала грусть-тоска,
Когда малец придёт в себя.
Вот ночь прошла, открыв глаза,
Он видит:

-Сказка?! Чудеса!

Словами трудно описать,
Он о таком, не мог мечтать.
Игрушки дивные лежат,
Таких вам в мире не сыскать.
Переливаются, блестят,
Ну как тут можно устоять?!
В руках пусть просто подержать,
И прикоснуться, поиграть.
Но вдруг лицо накрыла тень,
Слеза скатилась по щеке.
И все поставив на места,
Не поднимает он глаза,
На то, что только что влекло
И интересом жарким жгло.
Встревожился тут Водяной:

-Сынок! Скажи мне, что с тобой?!
Что опечалило тебя?
И отчего ты спал с лица?
Быть может вид мой напугал?

Ему парнишка отвечал:

-Прости мне, названный отец,
Слов нет, прекрасен твой дворец,
И ты меня не напугал,
Тебя и раньше я видал,
Тебя страшится только тот,
Кто с жадностью в душе живет.
И тем поможешь завсегда,
Кто меру чтит, во всем — всегда.
Но мысль мне душу обожгла,
Как радовалась бы сестра,
Все те игрушки перебрать,
Раскладывать и собирать.
Восторженный блеск глаз сестры,
Вот бриллианты для души!
В сравненье с тем, все чудеса,
Померкли мигом для меня.

Сказав, печально лишь вздохнул,
В слезах и грусти он уснул.
Задумался Хранитель вод:

-Раз в хрустале печаль гнетет,
Перенесу его тогда,
В покоях злата-серебра.

Пока парнишка крепко спал,
Отнёс его в прекрасный зал,
Что теплым солнышком сиял.
И удалился до утра,
В подводном царстве весть дела.

Вот и утро подошло,
Засверкало серебро,
И проснувшийся малец,
Окунулся в мир чудес.
Из золота кровать и стол,
Стены, стулья, чашки, пол.
И всё украшено при том,
В узорах белым-серебром.
Тут и листья и трава,
Виноградная лоза,
Сплетено живым узором,
Просто диво-чудеса!
А игрушек, вновь не счесть,
Все, какие в мире есть,
Из благородного металла,
Что ещё желать теперь?!
Долго взглядом любовал,
Не сдержался, поиграл,
И дивился не тая, на такие чудеса.
Но вновь лицо накрыла тень,
Слеза скатилась по щеке,
И точно так же как вчера,
Он все расставил по местам
И отвернувшись от всего,
В печали тихо слёзы льёт.
Опять встревожен Водяной:

-Сынок! Скажи мне, что с тобой?
Что опечалило тебя?
И отчего ты спал с лица?

-Прости мне, названный отец,
Слов нет, прекрасен твой дворец!
Но мысль мне душу обожгла,
Я вспомнил кровного отца...
Он целый день, в трудах-заботах,
И о семье своей в тревогах.
Ему бы этого всего,
Всё это злато-серебро.
Наш старый починил бы дом,
Его не раз порушил шторм.
Купил бы лодку, невод, парус.
И без тревоги встретил старость.

И про печаль сказав, вздохнул,
Опять он весь в слезах уснул.

И в думах вновь, Хранитель вод:

-Раз в золоте, печаль гнетёт,
Перенесу его тогда,
В покои, что из жемчуга.

На руки тихо подхватил,
В другой покой он с ним уплыл.
Чтобы проснувшися с утра,
От грусти не было слледа.
Не напоминало ничего,
Что так встревожило его.
И как всегда, вновь, по делам,
Уплыл к далеким берегам.

Вот снова утро наступает,
Глаза парнишка открывает,
И словно сказка ожила!
Весь мир вокруг из жемчуга.

Но, только глянул он на то,
Не смог сдержать горючих слёз.

В растерянности Водяной:

-Сынок! Скажи! Ну что с тобой?!
Ну чем утешить мне тебя?
Чем боль твою прогнать с лица?!

-Прости мне, названный отец!
Как сказка, чуден твой дворец.
И жемчугов, прекрасней нет,
Хоть обойди весь белый свет.
И как достойно быть отцу,
Мне всё доверил одному.
Ах, если бы те жемчуга,
Носила матушка моя...
Её красивей в мире нет!

Парнишки тихий был ответ.

-Не прав я был! И не ценил...
Тех, кто меня всегда любил.
Веру родных, мою семью.
Богатства все готов отдать,
Чтобы их только повидать.
Зачем, отвел ты смерть мою?
У совести теперь в плену...

И строгий Дядька Водяной
Вдруг улыбнулся озорно:

-Раз понял, в жизни что дороже,
Пойдём тогда скорей домой!

На руки крепко подхватил,
На берег милый возвратил.
Вот дом и лодка и отец,
Он верил, жив его малец!
Смеётся плачет, тормошит,
Обнимет, на руках кружит!
А Водяной в волнах укрывшись,
С улыбкой видит радость близких.
Вот скрылись в доме все давно,
И он нырнул к себе на дно.

Когда в семье утихли страсти,
Что позади теперь напасти,
Вручил подарки всем родным,
Что Водяной отправил с ним.
Сестре, хрустально ожерелье,
Братишке из коралла зверя,
Отцу, аж слиток золотой,
А матушке своей родной,
Из жемчуга, кольцо и серьги.
Дивились чуду все, поверьте!
Так не привычно и чудно,
Им было, что произошло.

И стали жить, как раньше жили
От богатств не возгордились.
Всем соседям помогали,
Кто в нужде был и печали.
Проводили день в трудах,
И уже на радостях,
Дом поставили исправный,
Мир в семье хранили ладный.
Водяного привечали,
В гости часто приглашали,
Угощения пекли,
Для Хранителя воды
За спасенье от беды,
Стал для них он, член семьи.
Его Дядькой называли,
Честь и почесть воздавали.
Вот и закончился наш Сказ.
Рассказал всё без прикрас.
Видел сам, дом у воды,
Как и сказали старики.