Эликсир жизни

Корабли по пустыне в дюнах,
Тихо шлёпают меж барханов.
И везут анашу в пакетах
Для настойчивых мальчуганов.
Эликсир цвета хаки с синью,
Вкуса затхлой бараньей кости,
Сложен между горбов верблюжьих,
И пропах весь змеиным потом.
Солнце жарит пакеты с синью.
Засыпает траву песками.
Но погонщик Али-Бердыев,
Твёрдо верит – Россия с нами.
И ведёт караван верблюдов
По тропе, что в песках горячих,
Лёгкой змейкой бежит по круче,
К кишлаку, у границ стоящий.
Ветер воет голодным волком,
Обложив караван по кругу.
Заметает песком тропинку,
И верблюдов всё тянет к югу.
Но ведёт караванщик смело,
Караван по пескам горячим,
Потому, что ему за это
Обещали жену, и клячу.
В кишлаке же уже веселье,
В казанах шаурма и пловы,
Ставят юрту с верблюжьей шерсти,
И родные плясать готовы.
И невеста, как белый лебедь.
И кобылка весьма ретива.
Но застава, как чёрный ворон,
И судьбина неумолима.
Ветер стих, подбежав к границе,
Горы зеленью  сбили пламя,
Что в песках золотых, как Солнце,
Отражали песчинки далью.
И мираж, пробудивший бурю,
Ускользнул, в ручейках растаяв,
Лишь Али, и пяток верблюдов,
У заставы глядят на знамя.
Зелень знамени слилась с синью,
Неба вольного, на рассвете.
А Али с караваном дивным,
Чуть дышал за ольхой, в кювете.
А застава дымится синью,
Эликсира, под цвет барханов,
И готовят арбу с дурманом,
Для настойчивых мальчуганов.
И всплакнёт в кишлаке у юрты,
Лишь невеста, как лебедь, в белом.
И взбрыкнёт с голодухи кляча,
Крупом чахлым, и бледно-серым.