Заговорённое счастье...

                По мотивам рассказа  А. П. Чехова "Счастье"


Овцы не спали. Округа притихла. Ветром недвижима степь. Звёзды и те, словно рыбки под тиной, канули в сумрака сеть. Воздуха зной лёг на землю мерцаньем. Заколосилась луна. Ночь, как гигантская тень мирозданья, куталась в бархаты сна.
Овцы тягучие думы жевали о монотонности дней, скудной степи, о загадочных далях, где солнца  жар холодней...
Огненный зверь жил за старым курганом. Утром, взбираясь на шпиль, он выжигал с  беспощадностью рьяной камни, кусты и ковыль и не жалел ни людей, ни отару, в жертву вонзая клыки; гордо сиял, поглощая азартно из недр земли - родники...
Два пастуха, и под вербой - овчарка. В балке журчит ручеёк. Долгие мысли о доле, о счастье. Кольцами трубки дымок.
Парень мечтает в неведомом дальнем встретить родную звезду. Вздох. Старика иссушают печали. Не было счастья в роду. 
Овцы заснули, а степь, как колдунья, счастье звала навсегда. Ветер над вербой качнул полнолунье.
Полночь.
Скатилась
звезда.


Овцы не спали. Округа притихла.
Ветром недвижима степь.
Звёзды и те, словно рыбки под тиной,
канули в сумрака сеть.
Воздуха зной лёг на землю мерцаньем.
Заколосилась луна.
Ночь, как гигантская тень мирозданья,
куталась в бархаты сна.

Овцы тягучие думы жевали
о монотонности дней,
скудной степи, о загадочных далях,
где солнца жар холодней...

Огненный зверь жил за старым курганом.
Утром, взбираясь на шпиль,
он выжигал с беспощадностью рьяной
камни, кусты и ковыль
и не жалел ни людей, ни отару,
в жертву вонзая клыки;
гордо сиял, поглощая азартно
из недр земли - родники...

Два пастуха, и под вербой - овчарка.
В балке журчит ручеёк.
Долгие мысли о доле, о счастье.
Кольцами трубки дымок.
Парень мечтает в неведомом дальнем
встретить родную звезду.
Вздох. Старика иссушают печали.
Не было счастья в роду.

Овцы заснули, а степь, как колдунья,
счастье звала навсегда.
Ветер над вербой качнул полнолунье.
Полночь. Скатилась звезда.