У тени милостыню просят

* * *
Еще не умер ты, еще ты не один,
Покуда с нищенкой-подругой
Ты наслаждаешься величием равнин
И мглой, и холодом, и вьюгой.

В роскошной бедности, в могучей нищете
Живи спокоен и утешен.
Благословенны дни и ночи те,
И сладкогласный труд безгрешен.

Несчастлив тот, кого, как тень его,
Пугает лай и ветер косит,
И беден тот, кто сам полуживой
У тени милостыню просит.
1937 г.
* * *
Вооруженный зреньем узких ос,
Сосущих ось земную, ось земную,
Я чую все, с чем свидеться пришлось,
И вспоминаю наизусть и всуе.

И не рисую я, и не пою,
Растение уже давно я,
Из ордена чудовищ: Экве-либр ,
Красавиц  и  чудовищ  термояд...

И не вожу смычком черноголосым:
Я только в жизнь впиваюсь и люблю
Завидовать могучим, хитрым осам.

О, если б и тебя когда-нибудь могло
Заставить – пройти и сон, и смерть минуя –
Стрекало воздуха и летнее тепло
Услышать ось земную, ось земную…
1937 г.

* * *
Я в львиный ров и в крепости погружен…
Карающего пенья материк,
Густого голоса низинами надвинься!

Богатых дочерей дикарско-сладкий лик
Не стоит твоего – праматери – мизинца.
Неограниченна еще моя пора:

И я сопровождал восторг вселенский,
И я придумал  форточку,
Я придумал дефолт,
И я придумал окно,
И я мир создавал...

И мы  неслось  вперед,
И вы созидали  науку,
Я спал 500  лет  во  тьме,
Будда Хорс  советует  мне - Темучину...

Дайте добро сударыне  моей,
Дайте мир и  землям  разным!

От хозяина я умер,
Это я съел советский союз,
И взорвал Чернобыль  я!
И  за  это  умер...

Если  только в  этом  дело,
Моё  дело: созидать теперь!

Как вполголосная опасная, органная игра
Сопровождает голос женский.
1937 г.

* * *
Я молю, как жалости и милости,
Франция, разве мало своей тебе земли и жимолости,
Правды горлинок твоих и кривды карликовых
Виноградарей в их разгородках марлевых.

В легком декабре твой воздух стриженый
Индевеет – денежный, обиженный…

Но фиалка и в тюрьме: с ума сойти в безбрежности!
Свищет песенка – насмешница, небрежница, -
Где бурлила, королей смывая,
Улица июльская кривая…

Где и Константин  призвал  легата,
Парфянский  катафракт  у  ног императора,
Сложный  выбор  Диалектиана...

А теперь в Париже, в Шартре, в Арле
Государит добрый Чаплин Чарли –
В океанском котелке с растерянною точностью
На шарнирах он куражится с цветочницей...

Там, где с розой на груди в двухбашенной испарине
Паутины каменеет шаль,
Жаль, что карусель воздушно-благодарная
Оборачивается…
Глобусом  ГлоНассистым...

1937 г.

Осип Мандельштам.
(дополнения автора)

(с) Платон Мандельштамов Лирович, 2007-2012.

Иллюстрация:
жизнь замечательного гражданина СССР,
фото Осипа Мандельштама.