Пеньо Пенев Въпрос. Вопрос

Сто пороя
в душата ми тътнат
           с могъщо бучене
и тъмней на бездомните нощи
студения мрак...
Сърце,
мозък
и нерви,
         и всичко, що има го у мене -
е превърнато сякаш
в един въпросителен знак...

Още три дни!
Останаха два дни!
Остава един! -
От родилния дом,
на ръце с моя син,
ще излезе родилката -
                мойта жена;
дом си нямам -
къде ли ще ги подслоня?!

До деветия месец
без жилищен съд
                на квартира
във утробата майчина
лесно прекара синът.
А навън е по-друго:
тук дом не се лесно намира -
има жилищна криза,
има жилищен съд!
О, чие ли сърце за бездомните ще заболи?
Кой над моя невръстен син ще се смили?

Сто пороя
в душата ми грозно реват,
че след два дни
събрание има съдът,
а синът не изчака,
той вече дойде -
и сега -
накъде?...
 
1957


ВОПРОС
(Свидетельство о публикации распространяется только на перевод)
Литературный перевод О. Шаховской (Пономаревой)

В душе моей
сто ливней льют,
и гром, и море стонов,
давным-давно забыт уют,
темнеет ночь бездомна.
Студёный растворяет мрак
мой мозг,
и моё сердце,
нервы –
всё, что имею,
замедлили работу,
в безмерный вопроса знак
их превращает кто-то …

Ещё три дня!
Осталось два дня!
Всего лишь день остался…
Родильный дом,
я с сыном на руках,
а рядышком жена,
идти куда же нам,
(на перепутье – растерялся…)
где мы скитаться будем,
о жизнь, судьба, о люди!

Нет дома,
встретят где тепло, уют
родного светлого жилища…
Беременность всю
ждали ссуду – не дают…
Просили, умоляли, словно нищие…
Родился сын, так и не дали.
В утробе матери комфорт –
дитя устроено.
На воле по-другому всюду,
известно – кризис,
и дома не строят,
поэтому и нету ссуды.
Чьё сердце за бездомных не болит?
Кто сжалится над нервным сыном?
Полгода нет – а он почти что инвалид!

Сто ливней, грозных,
в моей душе ревут,
а через пару дней
собрание о получении ссуд,
устал он ждать
в колясочке своей,
когда большие дяди
проблемы разрешат,
чтоб было детям…
он сам приедет,
ведь надо же
хоть где-то...

13.02.12