Едкие оттенки. Ноч ество

Протягиваются едкие щупальца холодного яда по организму, из точки в грудной. Ночь в самом соку. Мне (тому, кто хранит это тело) удивительно объявлять внутри новый приступ.
Центровка режет небо, по которому ходим. Собственники. Присвоить храмы надумали, Разум переходит в режим предохранения, набор «стандарт» – семья, дети.
Обвал построек из мандал на песке, восточный ветер облегает фигуры. Сквозь них сочится искра, ее называют снисхождением вдохновения, северное сияние посреди комнаты.
Мерещится геометрия или на самом деле она. Кадры простроены до каждого кванта света.
Но я – лишний, чуждый мысленный элемент, как и эти тротуары. Извиваются мозаикой несведущие корни фундамента. Приторно.
Сумеречные. Слепые. Идут напролом и по лесным чащам.
Сигналы значат, что путь – разлагаться, закрывая уши, невыносимый шум, предвестник деструкции структур кристаллических решеток. Иначе – развернуться и отпустить праздность, сворачивая в единую точку потолок, водные покровы, подземелья, вертикальности.
Кто обещает, что тогда пройдет приторность идеальных моментов, сомнения? Истеричность ответов самому себе не убеждает ни в чем, разве что в той самой сомнительности. Жду свежего шелеста падающего снега.
Только дотронься, и щупальца жалят, но яд их, вероятно, можно трансформировать в избыточность, органически лишнюю для матричных элементов.
одиночество.истребление.прострация.
По сторонам взгляд. Забываю, что можно поворачивать голову, однако знаю, что дверь закрыта, нашептывает мне по ниточкам, маленькими колокольчиками пространство.
Дождаться бы рассветающего горизонта сегодня, двухцветности. Тяжелый пепельный Синий, превращающийся в белесые массы, притягивает внимание.
И больше не перегружать систему безопасности, потерять ложную бдительность, на которую так часто полагаются, не зная, как маневрировать в междуречье.
Шрамов достаточно. хватит.