Геннадий Шадрин. 9. Жаркий снег

                ЖАРКИЙ СНЕГ
Городская весна торопливее сельской. Отзвенят по асфальтовым «руслам» проспектов стремительные потоки. Исчезнет с улиц почерневший снег, часть его увезут и свалят в пригородные овраги, а тот, что останется, - похож, скорее, на бесформенные куски  бракованного бетона. И возникнет обманчивое представление, что с  главным оплотом зимы покончено.
   Уже давно на обской стремнине, разделяющей Новосибирск, - величаво бесшумный ледоход. Отражаются в ней по-весеннему кучевые облака, горячо плавится солнце. А по ночам мостовые огни золотыми зигзагами буравят чёрную глубину реки. Мнится, что и окрест вешняя пора наступила досрочно. Но крепко еще по весям и долинам прижаты к земле снеговые пласты, и звенит над ними голубая облицовка чарыма.
         Благословенен наш раздольный край! Стоит захотеть, и за несколько часов можно оказаться на таком удалении от громыхающей цивилизации, что легко ощутить себя первопроходцем. И в начале апреля еще можно попрощаться с зимой, с драгоценным убранством её чертогов.
  … Я стою на поляне, под защитой соснового бора, под охраной березовых застав. Минувшим днём робко, боязливо накрапывал дождь, а к вечеру поостыло. На рассвете выпал почти невесомый снежок, слегка подмерзло, и по насту словно сыпануло мраморной крошкой. Вокруг ни малейших признаков человеческого бытия. И березовые вершины чуткими «антеннами» тычинковых сережек слушают первоизданную тишину.
 Но вот солнце взлетело над кромкою бора – и моя поляна преобразилась, вспыхнула гранёным самоцветьем, семафорным блеском красных и зеленых огней. И чем выше поднималось светило, тем короче и чётче становились тени, шире драгоценная груда. Словно щедрый волшебник сыпал и сыпал передо мной все сокровища мира. Кто ходил по росистым полянам, по снеговым опушкам, тот несомненно любовался подобным зрелищем.
          А потом я почувствовал, будто на лицо и руки кто-то направил незримый рефлектор. Я вскинул ладони, стараясь уловить излучение, и мне показалось, что горячие токи восходят прямо из снега, от стеклистого наста и ближних сугробов. От поляны, словно от русской печи, ровно и сильно исходил благодатный, какой-то бережный жар. Жаркий снег! Полагаю, что такое сравнение уместно. Ещё можно успеть побывать на «горячих» снежных полянах. Но надо спешить. Вот-вот под «мечами» лучей обрушится белая крепость, и вспыхнет тогда над ее руинами зелёное пламя весны.

Геннадий Шадрин