Комета

В холодных просторах Вселенной летело
угрюмое и одинокое тело,
ни друга оно не имело, ни дома
и было совсем никому не знакомо.

Но очень уж сильно его огорчало,
что имени личного даже не знало;
и, выпади счастье кого-нибудь встретить,
знакомясь, не знало бы, что и ответить.

Но время унынья имеет границы,
и всё может к лучшему вдруг измениться.
И как-то однажды, устав огорчаться,
решило к звезде близлежащей податься.

И кто же загадочным был незнакомцем,
привлёкшим вниманье? — Родимое Солнце!
Нельзя не прельститься его обаяньем!
И вскоре у них состоялось свиданье.

Симпатия сразу возникла друг к другу,
и тело пошло на сближение к другу:
кружилось, смеялось, шалило и пело, —
уж очень понравиться Солнцу хотело.

Вдруг волосы, сбросив незримую ленту,
хвостом распустило по звёздному ветру;
поддавшись невиданным жАру и свету,
оно на глазах превратилось… в Комету.

Прошло много дней от знакомства начала,
счастливое Солнце влюблённо пылало;
она ж, — сохраняя законы движенья
и верность, по-прежнему шла на сближенье.

Но слишком несхожей была эта пара.
Сочилась, крошилась Комета от жАра;
явившись из бездн ледяных закоулка,
в тепле не могла она жить, как снегурка.

Чем ближе летела, тем ярче горела,
и тем всё сильней истощалась, худела;
едва не погибла она, в самом деле,
и свой перигелий прошла на пределе.

Как было ни горько себе признаваться,
но стало понятно, что надо расстаться,
что ей не прожить рядом с огненным шаром, —
сгорит в его жарких объятьях Икаром.

Вблизи от него не пройдя и полкруга,
пришлось ей покинуть любимого друга;
в лучах золотого прощального света
направилась вспять горемыка-Комета.

Свой хвост — свою гордость — роскошный, огромный
в пучок собрала очень строгий и скромный,
опять неким телом бесформенным стала
и где-то в глубинах Вселенной пропала.

Потом, ходят слухи, она в одночасье
рассЫпалась, с горем не сладив, на части.
А Солнце поныне грустит одиноко
о гостье небесной — подруге далёкой.

И лишь осыпать его стали порою
с тех пор метеоры огромного роя, —
то смертью её порождённые дети
летели к тому, кто был дорог Комете.

Хоть Солнце немало комет посещало,
уж больше его ни одна не прельщала;
под звёздным дождём, глядя в пропасть Вселенной,
оно вспоминало о той, — незабвенной.