Мозг в гипсе

                11.02.2012

Каталки уступают путь коляскам,
стучат по полу мерно костыли.
На простыне и плитке крови кляксы –
меня зашить, наверно, не смогли…

Сосед лежит и бредит о рыбалке,
суставы приказали долго жить.
Здесь для зарядки – только жгут и палки,
и ожидания тугая нить…

Объект помпезных сталинских построек,
моя палата – старый школьный класс.
Здесь десять тумбочек и десять коек,
и с холодильника противный  глас

вещает о предвыборных  дебатах,
заботе партии о нас, о всех;
о том, как гибнут ни за что солдаты,
и детки с крыши прыгают вразбег…

И здесь полно совсем упавших с крыши,
да я ещё – со съехавшей своей…
Но тише! Вдруг сосед уже не дышит…
И мысли липкие текут, как клей:

о том, что мы – больные в этом мире,
насквозь больном, как старый мерзкий гном.
Калеки привокзального сортира,
и Богу присмотреть за нами влом…

И на меня Ты тоже не посмотришь,
а я свой взгляд с Тебя не отвожу…
Как мне сказал мой арзамасский кореш:
«Не вешай, Лёша, про любовь лапшу!

Ты фею потерял навек бездарно,
ни слова так и не успев сказать.
Теперь всё это слушать даже странно!
Скрути губу, ложись скорей в кровать…»

Обидно, хоть и прав больной товарищ –
калека счастья точно не найдёт…
Корявой строчкой вряд ли всё исправишь,
и из ГИТО* меня никто не ждёт…


* - Горьковский институт травматологии и ортопедии.