Белиберда

Жизнь даже не театр, а цирк:
в нём перепутаны все роли.

Был ли на клоуне парик,
что предложил смеяться вволю?

Парик был рыж, местами свеж,
когда все только начиналось,
другой был бел – фасоном смел –
«по морде» «Рыжему» досталось.

«Эквилибрист и акробат,
гимнаст воздушный и силач!..» -
парад-алле  представить рад
директор (тот ещё трюкач!).

Жонглерам – так себе – привет!
(кого-то труд их удивляет).
А вот полет на лонже вверх
меня безмерно вдохновляет.

Полет реальный, а не трюк,
под купол цирка вознесен
(не виден для страховки крюк!),
а зритель как заворожён.

Факир – иллюзия, обман,
однако сколько обаянья,
когда он предлагает вам
всех распилить, без содроганья.

Всего лишь в ящике жена,
или, быть может, ассистент,
как будто в сон погружена...
Не просмотри – узри момент!

Все в восхищенье к смельчакам,
что в клетку к тиграм заходили.
(А может быть, они потом
 не ели даже и не пили?)

Ты, зритель, смейся, а не плачь,
в ладоши хлопай – не жалей:
цирк лечит душу, словно врач,
всех принимая за детей...

...
Последний клоун груб и лыс
(над чем же зрители смеются?):
он лошадиный хвостик грыз...
"И вам смешно?" -  Не признаются!