На годовщину гибели А. С. Пушкина

На годовщину гибели А.С. Пушкина.

Его Державин, «в гроб сходя», «благословил»,
Любовь в своём Отечестве со славой, предрекая.
Не сберегли - он высшим светом оклеветан и гоним.
Скорбим, да горько причитая, воздыхаем.

                ***
 
В России ли искать нам «горе от ума»?
Десятки лет шумят, не утихая, споры,
Исписаны из толстых книг тома...
Жена Наталья - вот источник ссоры?

Ах, кабы знать, - твердим наперебой, -
Понять его душевные страдания.
Но тайну гибели поэт унёс с собой,
И продолжаются бесплодные гадания:

Превратности бытия: от скуки изнывал,
Гусарства слепо, следуя примеру?
Обиды помнил Пушкин - не спускал,
Друзей с врагами вызывал - «к барьеру».

Стихов и прозы - «пламень» плавил «лёд»...
Характер вспыльчивый? - «избитая причина».
Азарт картёжника, перебродивший мёд,
Всепоглощающая ревности пучина?

Из «камер-юнкерства» - позорного венец?
От сплетен угнетён иль от «двора» интриг?
Онегин с Ленским? - предсказуемый конец?
При жизни «памятник» величия воздвиг?

Тот «столп» возвысился над карликов толпой.
В столицах вольности пиитам не прощают,
Завистники - под травлю и под вой,
Строптивцев словом «слуги» умерщвляют.

Чтоб выскочка Арап «корону» презирал?
В сём «преступлении» гения - «бесспорная вина».
Двум императорам Российским не внимал?
Лакеям по сердцу - согнутая спина.

Взбесившись, челядь изрыгала яд:
Посмел ослушаться, восславил декабристов?!
Метали в спину ненависти взгляд,
Юродствовала свора карьеристов.

Смириться с своеволием не могли
Вельможи - анонимные сатрапы.
Тянулись в ссылках медленные дни,
«Костлявая», с косой, уж простирает  лапы.

Финал не важен, как не важен даже век,
Формальность - пасквиль, иноземный враг.
Данзасом кинута шинель на белый снег,
«Перчатка брошена» - сходится подан знак.

Бессилен Бог - от пули не сберёг...
На тридцать, на седьмом задуло свечку...
«Подвёл черту», из-за кулис, другой «стрелок»,
Дантес лишь ставил крест - на Чёрной речке.

Но! - Пушкин гениально отомстил,
Поверьте, стоит восхищаться, эко право:
Ответный выстрел был, - но не убил!
Не стал убийцею! Воскликнем вместе: Браво!

Судьбы не миновал - её не обмануть,
Закончились с метаниями сомнения,
Когда отправился поэт «в последний путь»,
И царь, и «общество» шутов вздохнули с облегчением.




А.С. Пушкину

Явившись в мир наш ненароком
В далёком будущем… И глас
Раздастся Пушкина – пророка.
Тебя распнут ещё до срока, -
Не нужен, лишний ты сейчас.

Редактор вывернется ушлый,
Заумно, ляпнув, невпопад:
Катись-ка к Лермонтову, Пушкин,
Иль на гусарскую пирушку.
Затянут, брат… И не формат.

Опошлят в СМИ, сожрут газеты:
Наглец! И клянчит гонорар.
В ходу с речёвками куплеты.
Наотмашь – пасквилем клевреты:
Наш Пушкин – всё? Каков нахал!

Певец наивный… Сразу в книгу?
Не Аракчеев – власть слепа.
Ты, в детектив вверни интригу,
В противном – не буклет, а фигу.
Не лишка чести? Чья «тропа»?

Цари тебе прощали шалость
За декабристов. Брось юлить.
Загонят в гроб и без кинжала,
«Статью пришьют». Змеиным жалом -
Словами могут и убить.

Цензуры нет, кругом – свобода,
«Оковы спали», - говорят.
Но бдит швейцар в дворцах у входа,
А на пирах немало сброда,
Тьма конкурентов встала в ряд.

Где зависть чёрная, о сыне
Отчизне не рыдать, увы…
По всем изведанной причине
Исчезнешь в рыночной пучине.
Бездарность влезла на «столпы».

Объявят скоро … ретроградом,
Да «тихой сапою» - табу! 
То ль запретить, то ль «резать» надо, –
Услышишь из Петрова града.
Из камер-юнкеров – в слугу! –

Не унимаются сатиры, -
Кто право дал? Авторитет?
На свалку – классику и лиру!
Пора развенчивать кумира!
Не величайший ты поэт!

Долой бессмертные творения!
На фронте прозы – передел,
Притоп с прихлопом и смирение –
Пиитов мелких вдохновение,
Реклама … чая – твой удел.

С «Анчаром» - просьба – осторожно,
«… Онегин»? – рукопись порвать,
Любовь с природой? - это можно,
С деньгами тоже как-то сложно?
Тогда не выпустят в печать.

Ты, «помнишь чудное мгновение»?
Сегодня это прошлый век.
Ой, испытаешь чувств смятение
От «голубого» извращения.
Скатился к скотству человек.

И варвар дикий, что когда-то
Штыками русскими прикрыт,
«Клеветники  России» – с матом,
Объявят оккупантом-катом.
А идеал наш - сибарит.

Ах, да, которые «с базара»?..
Покажешь Пушкина портрет,
Глядя, бессмысленно в «зерцало» -
(Таких сейчас отнюдь немало) –
Не знаем, – следует … ответ.

Есть пара фраз – живёт в народе,
Средь «звёзд» не главный из светил,
Модерн тусовки нынче в моде,
Ты, устарел, отстал и вроде
Для шоу-бизнеса не мил.

Толпа минует безразлично
Громаду бронзы – гляньте вон.
Ввернул же фразу – не этично –
Ай, «сукин сын»! – Державин лично.
Не стал шутом, тем – не смешон.

Пусть лучше сгинешь на дуэли,
Уймёт – рука Дантеса – спесь.
В ГУЛАГ не сослан и не «съели»,
И в рифмах всё ж не перепели,
А глупость – русская болезнь

От рабской подлости и лени.
Терзаясь, мучаясь, любя,
В истории российской – гений! -
Нетленных Пушкинских творений!
Жаль – рано! – Бог забрал тебя.
 



Нужны ли поэты в России?
(про «ум, аршин и особенную стать»)

Если жаждешь остаться поэтом,
Ты, в Россию ногой не ступай.
Здесь талантам – табу, под запретом,
Своры псов, злой охальников лай.

Пушкин, Лермонтов, сгинул Высоцкий,
И Есенин Сергей…, Мандельштам…
Пулей кончил смутьян Маяковский.
Все далече… - покоятся там.

От Некрасова – смертушка «косит».
Николай Гумилёв, Пастернак…
«Тунеядец» и Бродский Иосиф,
А Ахматова Анна – чужак.

Показательно - чтоб неповадно! –
Заклюют, налетев, вороньём.
Если б творчество? Хамство досадно.
За глаза - оскорбления с враньём.

«Развенчают», потащат на дыбу,
Намекнув, и, сравнив с комаром.
Капля яда подточит и «глыбу»,
Хладнокровно прихлопнут пером.

Выжигают калёным железом,
Щелкопёров, «ревнителей» - тьма
Под короной, под скипетром с жезлом.
Только не дал Господь им ума.

Мы наивно считаем, что Сталин,
Кат-тиран – он во всём  виноват.
Чушь! – придушит соратников Каин –
«Гражданин», свой товарищ-собрат.

На царей попеняли напрасно -
Дурь! – сатрапы наложат запрет.
Стихотворцем родится опасно:
Травля дикая, пасквиль – в ответ.

Бюрократ или критик…, издатель,
Чин жандармский, мужицкий кабак,
Цензор… Тычут. – Бумагомаратель! 
Цепь срывая, спускают собак.

Даст Белинский анализ статьями,
Беспардонный Булгарин Фаддей,
Растерзает редактор речами,
Да похлеще! - чем лютый злодей.

Приравнявши «писак» к супостатам,
Что мешают им «вечность творить»,
Попрекают халдеи-«сократы»:
Деньги – наглость имеют! – просить.

Указания, приказы, решения. -
Как и что!!! – тем поэтам писать…
В сим - пииты слагают прошения…
Против власти?! – казнить или гнать.

Верховодит с бездарностью серость,
На подхвате «Мартынов», «Дантес».
Клевета за спиной, как бы «смелость»,
Страшен зависти мелочный бес.

Бесовщина, со склоками свары,
Стукачей – на доносы расчёт.
«Патриоты» сажали на нары,
Неусыпно «трудился» сексот.

Не смутившись, сановное рыло
Даст отмашку: Стереть в порошок.
Ложь подсунут, как правды мерило.
Есть в Отчизне змеиный грешок.

В гроб сойдя, не дождались покоя.
Продолжают плясать на костях,
Болтуны льют ушаты помоев,
Грязь…, марая и имя и прах.

Размечтались… «С базара» потомки,
Засучивши в трудах рукава,
Набивая в корзины, в котомки,
Понесут, мол, их книги-тома.

«Стать» особая? – Тютчев - стихами.
Миф, химера! – банальный разбой.
Не враги… - уничтожили сами! –
Чинят суд, расправляясь толпой.

Отчитайся, поэт, перед строем!
По этапам – с конвоем солдат…
Никуда не исчезло … былое!
Как наивны страницы баллад!

Без любви - ни надежды, ни веры.
А, «умом не объяв», марш в острог.
Мёртвых ставить «аршином» в примеры?
Мать-Россию понять я не смог…




Русская литература.
(слово о русской классике в современной жизни и литературе)

Вернувшись к нашим бедам ненароком,
Замечу скромно: Древний тот порок,
Тьма болтунов с пройдохами, пустых «пророков»,
Преследует столетиями то дежавю, то рок.

Года минуют, не скуднеет наша «нива»,
Произрастают всходами на поле сорняки
Из демократов либерального разлива
Вещают нам сентенции, аж пар идёт в свистки.

У современников, мол, отвращение ныне к книге,
В сём казусе на … классиков пеняй.
«Оковы» скинуты, разорваны «вериги»,
А Достоевскому с Толстым - прости-прощай.

Какой пассаж! Под нас они не изменили мира,
Не достучавшись словом и мыслью, до сердец!
Долой и Федора, и Льва! Не сотвори кумира,
Из школы – вон! Иначе всем -  конец!

Стервятники усердствуют, сбиваясь скоро в своры,
И, стаей окружая, литературный трон,   
Свои ли, пришлые  клеймят творцов позором, 
Их лай неистовый звучит со всех сторон.
 
Достоин пасквиль псов или славянских братьев,
С культуры начинать, оплёвывая всё.
Сыны неблагодарные России шлют проклятия
И, задыхаясь в ярости, клевещут на неё.

На пьедестал возводятся нацистские идеи,
Победа обезглавлена, оболгана война,
В дичающей Руси хозяйствуют халдеи,
Погрязли в шабаше… Охаяна страна.

Культура, нравственность? – подорваны устои,
Им Пушкин с Гоголем, как костью, - поперёк.
Мешают сторговать – за доллары – святое,
Для Чехова с Радищевым уже и срок истёк!

Сегодня, в дурно пахнущем, дешёвом водевиле,
На «Зеркало» пенять? Лукавство, господа!
Сгодятся опусы иных «светил» в сортире,
До «Солнца» не достать вам  никогда!

С Прутковым в корень зрю: две стороны медали,
Горазды чужаков винить в немыслимых грехах.
Расправа скорая, чтоб втиснутся в скрижали,
Глухи, слепы завистники. И движет ими страх.

Историю корим, устроив перестройку,
Отставку требуем, в мораль возводим срам,
Швыряем впопыхах на свалку, на помойку,
Остатки совести, пропив, по кабакам.

Критерий «величавости» - довольно лицемерить! –
От премий государственных, от званий, орденов,
Дипломов и регалий! Мы продолжаем верить,
Что обучить писательству – возможно! - и ослов.   

В интрижках закулисных, «съев собаку», -
Ох, шельмы, изворотливы ужом! -
Строптивцев с вольнодумцами - на плаху,
И ловко наших классиков «разложат» падежом. 
 
Палач кто гениям ... и судьи с прокурором?
Кто инквизиторы? - … собратья по перу !
Поэтишки дешёвые, мараки-щелкопёры.
Чего тогда, «касатики», … «метаете икру»?

Какой же враг неведомый халтуру публикует,
Духовную – сознательно – рвёт беспощадно связь,
А после ностальгически, как тетерев» токует?
«Элита», как бы «нации» помои льёт и грязь.

Бездарность усреднённая культурой верховодит,
От песен с кинофильмами тухлятиной смердит.
Что слышим постоянно мы? Да вопли о свободе!
Гламур попсы тусовочной «эстетику» творит.

А что ж народ юродивый? – поднимем снова тему.
Живот набив, безмолвствует, забравшись в конуру.
Освоил этот «рыночник» валютную систему…
Толстой и Достоевский — они «не ко двору».

«Старо предание»… Топчемся по кругу  -
В образовании, отрицая прошлые века,
Стыдятся лаптя и крестьянина за плугом,
На «вшивой демократии», объехав мужика.

Тогда взахлёб слюной – истерика по свету:
Ату, ребята, Пушкина! Списали с корабля…
Разделаемся с Гоголем и с Чеховым в газетах,
Есенинщину – вон, Высоцкого – нельзя.

Островский с Грибоедовым смешны в нравоучениях,
И не удобен сказками нам Салтыков-Щедрин,
Крылова – настоятельно - пора предать забвению,
Некрасов простоватый, хоть был и дворянин.

Не актуален Лермонтов, к Европе Тютчев резок,
Тургенев скучен кажется. Так «требует народ»?!
Зачёркнут ныне Шолохов, Блок откровенно мерзок,
И Мандельштам с Набоковым? – заткнули тоже рот.
 
Астафьева, Распутина, Абрамова, Белова
Равняем с ретроградами. Отныне ушлый хам
Стрелою ядовитою по мёртвым хлещет словом,
Зачислив Маяковского, в отживший время хлам.

Твардовский – сталинист, бездарен Солженицын,
Булгаков сумасброден. - усердствует клеврет.
«Собачье сердце», вырастив, и пошлость без границы.
Стал Швондер или Шариков у нас … авторитет.

Вот эти окаянные, что мнят себя «идейными»,
На классику российскую, как тенью на плетень,
Наводят сплетни грязные под даты юбилейные, 
Со сцен тапёры пыжатся, вещая каждый день:

Ну, кто все эти Ленские, Онегины, Печорины,
Базаров и Раскольников? С усердием слуги,
Докажут, что отжившее, своё уже отспорили,
А авторы, как водится, не меньше, чем враги!

Писаки с рифмоплётами! Затасканные темы!
Кого там обличают?! Зазнались! Над толпой!...
С Цветаевых, с Ахматовых кругом одни проблемы.
Нас заставляют думать мозгами... - головой!

Не медля реформировать! И, совершив подмену,
В кафтан «шутов гороховых» глумливо нарядить.
Где белое, там чёрное… «Прогресс да перемены»!
Под новые трактовки, в «застое» обвинить.

И, говоря по-правде, так вылезут из кожи...
Писатель опускается на … Горьковское дно,
Поэты – примитивщики. Ничтожна рифма, боже.
А критика безумствует, восславив барахло.

Конвейер отработанный: давите на рефлексы,
Редакциям, издательствам подай рублёвый нал,
Уродцы получаются и в текстах, и в контексте,
Тираж идёт на прибыль, превыше - капитал.

Не думайте, сограждане, что это исключение,
Кульбиты с «развенчанием» в России с давних пор.
Под разными предлогами, суть, ставя под сомнение,
Отчизну, душу русскую искореняет «вор».

Шанс есть, не всё потеряно.  Русь, рано или поздно,
Очистившись от скверны, возвысится, как храм,
Возможно, через тернии, вздохнувши полной грудью,
Вернётся вновь к истокам, к кристальным родникам.

                ***

Ищи спасение в классике. Отбросим ложь стенания,
Она и смысл, и истина – грядущим поколениям.
Пускай наивно, но добро и к ближним сострадание,
Надежда, вера и любовь ведут нас к возрождению…

Примечание.
Сентенции – краткие изречения нравоучительного характера.