Страх

 Кого действительно стоит бояться, так это ницшевского "последнего человека" - человека лишенного моральных императивов, циничного, мрачного и холодного; сострадание ему чуждо, любовь для него никогда не существовала, он пережил все, сожрав для этого миллиарды других людей, он беспощаден и никогда не задает себе глупые вопросы, он закупорил совесть, последний человек жаден до ужасающих масштабов бездушия - одной планеты ему уже мало... Последний человек набивал себе брюхо всеми самыми невообразимыми способами, в чреве сонма разнородных грехов... Ужас в том, что сейчас, в этот самый момент, когда ты читаешь эти строки, ПЧ уверенно переживает ( может пережевывает?!) весь твой род, все человечество. "Разве есть что-то еще кроме меня?" - спрашивает ПЧ и моргает.

Всяческого уважения достойны те, кто совершенно искренне ничего не боится. Не по своей наивной глупости, но какому-то глубинному осознанию личной внутренней неприкасаемой силы. Надо сказать, что порой сила эта может таиться за неприметным и даже кажущимся тщедушным телом.

Опаснее же всего из людей те, кому более нечего терять. Такие ничего не бояться и способны натворить немало бед из своего сокрушительного малодушия.

Ничего не бояться - глупо, глупее еще - дрожать перед всем подряд; от страха нельзя избавиться, да и не стоит этого делать - ведь это просто напросто глупо: всё-равно что избавляться от собственного телохранителя. Но телохранитель вышедший из под контроля  с легкостью может убить хозяина. Высшая мера стремления в страхе - познание его глубинных механизмов, как ключа к верному контролю и взаимно выгодному сотрудничеству.

Бояться не стоит, не бояться тем паче,
Страхи живут их сонмы, их пачки.
Одни - защищают, Другие - калечат:
Страхи живущие где-то за печкой,
За лавочкой, щелочкой и в темноте,
В скрипе, в тропинке, воды наготе.

Детские страхи опасней вдвойне,
Словно зеркала озер в глубине.
Душу они навсегда заклеймили,
били, калечили, где-то лечили,
мучали, жгли, словно свет, в темноте,
В скрипке иль топке, воды полноте.