В защиту пострадавших от собак

Я не терплю собаку в доме,
Пусть даже верный, с родословной, пёс,
Ему всё ж лучше спать в соломе,
В хорошей будке средь собачьих грёз.

Какой бы ни был пёс,
В нём миллиард микробов,
На лапах, в шерсти, на зубах,
Не меньше их в его утробе,
Не важно, что щенок или в летах.

Лицо ребенка, как щенка он лижет,
И в рот свой нос суёт , собачий, малышам
Ему, ребёнку, со слюнявой жижей
Даёт болезней тьму с глистами пополам.

Ты можешь пса принять к себе в кровать,
Пусть лижет он лицо твоё, дубина,
Ты невзначай убийцей можешь стать
Своей любимой дочери иль сына.

Что видим мы по ящику сейчас?
Калеку женщину,Погибшего мужчину,
То мода на бойцовских псов у нас
Даёт свои плоды - оркестр и домовину.

А сколь могилок детских по Руси?
И сколь сынов и дочерей на ручки
Уж не придут, родителей спроси -
Детей убили ради модной сучки.

Но вот настал апофеоз,
Где в драме вместо человека
На сцене выступил барбос,
В роли хвостатого абрека.

И в этой драме можно псу
Детишек рвать, кусать прохожих,
Сбираться в стаи по утру,
И вечером и ночью тоже.

Парнишка малый шел домой,
Ногою камешком играя,
Из - за угла вдруг целый рой
Взбесившаяся пёсья стая.

Темно вокруг, и нет прохожих,
И в страхе крик застрял, как ком!
В глазах двоятся пёсьи рожи,
Грохочет сердце, точно гром.

Он мысленно кричит, но ужас
Сковал во рту немой язык,
Но шок спасительный, натужась,
В сознанье молнией проник.

Он спас его, включив на миг
Реле психической защиты,
Не тронув разума его,
Оставив страх, им пережитый,

В душе подростка не проходит
Такой психический надрыв,
И семя мести быстро всходит
И превращается в нарыв.

Отныне мальчик, что есть сил,
На псов охоту открывает,
Бродячих псов он убивает,
Чтоб пёс ребёнка не убил.

Теперь его за это судят
Ханжи - защитники собак
А думают ли эти люди,
Что с ними может получиться так?

Что может быть паскудней и гажей
Когда открывши рот, и надрывая жилу,
Собачий адвокат, заступник из ханжей,
Бросает ком земли на детскую могилу?