А хочешь...

- А хочешь, я умру? – спокойно спросила она, заглядывая ему в глаза, как будто надеялась сразу и ответ там прочитать на свой вопрос.  – Нам обоим станет легче...

- Нет! – резко и твёрдо оборвал он эту мысль,  - Что такое ты говоришь?

  Но она все равно умерла...

  Он долго трясся в старом, едва живом автобусе, бессмысленно перекладывая из руки в руку тяжёлый пакет. Вышел на заснеженной остановке. Прошёл по тёмным следам в кованую калитку. Безошибочно выхватил взглядом свежий холмик, припорошенный снегом. Медленно приблизился, не ощущая своих ватных ног и удивляясь тому, что он ещё как-то может идти. По-хозяйски устроился: расстелил на снегу салфетку, разложил фрукты и сладости, поставил две пластмассовые стопки и налил в них коньяк.

- Ты помнишь, мы с тобой на пикник собирались?

- Да...

- Вот, сегодня, наконец, у нас пикник.

  Выпил залпом коньяк. Подумал, чем закусить. Взял ломтик халвы, осторожно положил на язык  и заплакал.

- Не плачь...  – она погладила его по голове, взяла за руку. Ветер шелестел листвой и доносил с луга запах иван-чая. Солнечные лучи пригрели спину.

  Она положила себе на колени его голову и стала мягко перебирать пальцами волосы. Он ощущал тепло её коленей, вдыхал её запах и вслушивался в её голос.

- А хочешь, я умру? – вдруг спросила она.

- Да, - подумал он, - умри. Потому что это счастье...