8. Знамения на фресках

8.Знамения на фресках

Одно время стали в деревне поговаривать , што, дескать, фрески в церкви, котору расписвали Левонтий с Пантелеем, оскверняться раз сделаны монахами –утопленниками. Но они отнюдь не почернели, не спортились. А как раз насупротивку все вышло. Из святых угодников, намалёванных Греком  ушли резкость и угловатость , они стали, как признал настоятель, духовиднее. А из  лика  Спаса, писанного Фряжином, исчезла излишня живость и перестал он походить на кого-то из живых людей, ибо говаривали за образец взял Пантелей сухощавого статью деревенского старосту.
 Правда в  сцене поклонения волхвов  в левом приделе , который разукрашивал Левонтий, приносящие мари дары –все были с лицами деревнских, а в Марии кто признавал Алёну, кто Марфиньку. Да и похожи были сёстры-погодки. А в царе Ироде, Каифе  и Иуде –в приделе правом, который расписывал второй изограф, нельзя было не узнать урядника с сотским и десяцким.   
Да то всё не беда. Беда случилась позже, када по мере просыхания штукатурки- в самую жару купальскую, стали проступать на фресках русальи хвосты да чешуи. Сначала совсем призрачно, а потом всё чётче и явственней. И тут заблажила на паперти Акулина –юбка длинна, блузка узка, губки гузкой. Храм-то, мол, ни дать ни взять –языческо капище для идолопоклонников да кудесников нашинских. Прибёгли из монастыря с кистями красками-давай замалёвывать хвосты-чешуи. Токо закрасят, а начнёт просыхать и через новый слой всё тожеть проступат.Знамение ли то было и предупреждение како? Никто не мог в ум взять. И токо потом, когда громить церквы стали комса с атеистами - кой-что проявилось, ак те хвосты рыбьи на фресках.
 
 Урядник так и не дознался причины несчастья. Хоть и обнаружил при очередно обыске кожану книгу с какими-то тарабарскими письменами, застегивающуся  на позеленевшие от времени и сырости медны застёжки. А в чулане – три сундука с вонючей рыбьей чешуёй, в которой копошились черви, мешок кожаный с сушеными кореньми шпорника да казан чугунный.
 Был ли причиной случившемуся иноческий обет, не позволявший монахам  не токмо што предаваться плотским утехам, а дажеть прелюбодействовать в сердце своем, глядя на дев земных? Кто-то видел, как встречались девушки с вьюношами-монахами на поляне за бором у поражённого молнией древнего дерева. Кто-то замечал их на берегу в жару, када купались они в жару тайком от деревенских и моностырских глаз. Лекарь из уездного города N, што всё это  -как есть языческо самоубийвство, а коренья дельфиниума, не токмо кости да ушибы заживляют, а и дурманят разум. Немец-лавочник – уверял, то помутнение разума, какое « бывайт у пылких юных херц». Староста уверял, што девушки с  монахами утопли, поплыв  кататься на прохудившейся  лодке, ключ от которой был у него, но цепь, которой лодка была прикована к вросшему в песок огромному бревну,  оказалась вырванной из носа утлого баркаса вместе с прочными болтами оковки, будто это сделал кто , обладающий исполинской силой. Акулина –блажила, ошиваясь увсё реже отворяемой  церквы,-то мог сделать токо живой утопленник-муж Прасковии.
 Только матушка моя  молчала, крестилась на икону Богородицы, писанную то ли Греком то ли Фряжином и не велела ходить мне на озеро. Потом на той иконе рыбий хвостик вместо ножек проступил-проявилси.

9. Вдовье пророчество

Вдова же с тех пор совсем ополоумела....