Путешествие к Ориону

Спускались сумерки.
Заканчивался день.
На юге горы ватные светились,
И лошади уставшие мочились,
И пили в речке собственную тень.
Округа тешилась от песенной забавы.
Лягушки пели арию обочин,
И облако, на грани дня и ночи,
Летело вдаль, цепляясь за дубравы.

Летел и я, как некая туманность,
куда – не знал, ловил свои потоки.
И лишь когда увидел на востоке
бои быков, я понял, как ни странно.
Один из них вылазил вон из кожи,
другие ждали. 
                кроны тополей
пускали пух, и снежною порошей
летели лебеди на фоне белых мух.

А бык лежал, и вонь на всю округу
носилась будто войско Тамерлана,
где многие, набив себе карманы,
сидели и закатывали губы.
Плеяды псов таскали ливер тёплый.
Ребёнок плакал. Молния секла,
и долго плыли в небе бабьи вопли,
а мне казалось, бьют колокола.

О ком они? Кому готовят место?
Рука невольно вытерла лицо,
и сразу же, неслышно, на крыльцо
шагнуло Солнце в облике невесты.
Запели где-то сонные дрозды.
Лягушки арию исполнили обочин,
И вороны у первой борозды
собрались стаями как сотня многоточий.

И это жизнь – отсчитывает срок.
Дрозды в часах поют не уставая,
И мир увиденный уходит из-под ног…
Поднялся – сел.
                Смотрю в окно.
                Зеваю.