О жизни бы мне молча всё сказал...

* * *


Аз ведал будни. Но, похоже, звуки
рождались не из вязкости труда
и даже не из ловкости науки –
из вечного тревожного: «Когда?..»
Из догмы смерти, - вопреки всем связкам
кривых времён, прямых координат, -
Дух прорастал. И звук был рад подсказкам,
вплетаясь в бесконечный смыслоряд…

Когда б я к Иисусу Назарею
апостольские души мог созвать,
в которых дорогая мне идея
пульсирует, живя их суть и стать,
я Джотто бы позвал. И Питер Бройгель
на тайную бы вечерю пришёл,
назвавшись так, как отчей птицей-фогель
во Фландрии он вписан в протокол.

И Моцарт вместе с пахарем Винцентом
внесли б одну охапку на двоих
подсолнухов. И Осип, - сто процентов! –
пропел бы вслух щегла и неба стих.
И бездной глаз, беззвучием иконным
о жизни бы мне молча всё сказал
до дна души родной Андрей Платонов, -
о коде первородном и исконном:
«Аз ведал ад… Но Бог – не умирал!»