Секир башка...

ПАРОДИЯ на миниатюру автора Мама Мия "Кровавый след черного быка" http://www.stihi.ru/2012/01/22/2912

Италия. 4 века назад. Ночь. Раздраженные мужские голоса. Затем звон холодного оружия. Кровавый труп, который волокли по каменной мостовой Рима. «Главный герой» - молодой одаренный художник Микельанджело да Караваджо, известный не только картинами, но и скверным характером, благодаря чему его фамилия часто фигурирует в полицейской хронике и дорога в суд ему более, чем знакома… До смерти оставалось 4 года, прошедшие в работе, побегах и пьяных драках с кровью, свежей и подсохшей.
Кровавая картина, что перед Вами, написана лет за 6 до этой истории.

Известен библейский сюжет о том, как Юдифь, жительница маленького иудейского городка, смогла в одиночку (не считая служанки) спасти свой город от разграбления ассирийским войском. Красавица-вдова свела с ума Олоферна – вражеского предводителя. Потеряв голову в переносном смысле, враг лишился ее и в прямом, поскольку, решительная дамочка бестрепетной рукой с помощью дамасской стали отделила ее от глупого тела, как кочан капусты с огородной грядки. Наутро осаждающие увидели на крепостной стене голову своего предводителя, и желание воевать у них пропало…

Редкий художник мог пройти мимо такой темы, но большинство живописцев изображали на полотне процесс «после того», то есть, девушку с мужской головой в руке или корзине. Кто-то, считая, что женщина и кровь, – не совместимы, рисовали историю «до того», то есть мужчина (пока с головой) и женщина с мечом или кинжалом в руке. Однако, в нашем случае художник решил не отступать от позиций соцреализма и изобразил действо в процессе, даже в деталях не отступая от жизненной правды…

Обратимся снова к картине, на лице защитницы отечества нет ни ужаса, ни восторга от того, что она делает. Это не страшная месть за поруганную честь, не восторг и порыв к победе, как у Жанны д Арк, не наслаждение вурдалачки, что сейчас напьется теплой крови… Нет, это лицо отличницы, что отвечает на сложный вопрос у доски. На чистом лбу ее легко читается: «Так, теперь я должна посильней нажать и потянуть вправо, чтобы легче отрезать. Да, и руку подальше надо бы держать, иначе фартук забрызгаю, как потом на переменке буду гулять по школе?» Не беспокойтесь, пятёрочница всё сделала правильно, и голову отрезала, и город спасла, и героиней стала, и до 105 лет дожила…
Выявилась странная закономерность, художнику не хватает этого триумфа, он не может остановиться, снова и снова берется за «расчлененку». У Караваджо обезглавливание в «Жертвоприношение Исаака» (1603), «Обезглавливание Иоанна Крестителя» (1608) и «Давид и Голиаф» (1610). Неизвестно, сколько еще кровавых шедевров мы бы увидели на его холстах, когда бы он тридцати шести лет не умер от малярии в 1610 году.
До сих пор ходят слухи, что лицо Олоферна — это его автопортрет… Размышления об этом шедевре занимали мысли многих деятелей искусств. Пример тому – строки великого русского поэта, не менее великого бабника и любителя хлёстких эпиграмм, который, ознакомившись с особенностями творчества этого художника, не смог удержаться от таких четырех строчек:

Всё мужики кровавые в глазах,
Одни – поболе, а другие – мене,
Лежат, без капли жизни в головах.
А все причины, как всегда, - в измене…

Правда, позднее он первую строчку слегка изменил и использовал в другом контексте, остальной «список» уничтожил, дабы не попал в избранное, так что, Вы – единственные, кто видит эти строки, считавшиеся утерянными…