Добро

Солнце
спит под подушкой,
под пьяной как мир душою;
словно старая книжка,
с ожиданьем сюжета
вместе проснётся со мною,
утром мрачным и светлым

Дальше. В будущее шаг
думаю и замираю;
дальше всё будет так:
Полкорабля под снегом,
Полкорабля в кармане,
пол, потолок и флаг.

Дальше
Сквозь чёрный туман,
Сквозь гОрода в землю клин,
Сквозь искренний мой перегар
глаза протираю и вижу:
рыдает мой будущий сын
Над проклятой своей жизнью.

Караван из верблюдов
по Оборонной топает.
Не замечают люди –
чудо такое прохлопали.
Бедуины хохочут,
и только учёные гопники
умно курят и смотрят.

Ёлки
в жертву себя приносят
страшному ритуалу.
Умирают и просят:
чтобы людей щадили,
Чтоб ни на мир не слали,
ни на войну в этом мире.

Тот, кто
плач их беззвучный слышит,
разом и свят, и безумен, -
шепчет, чтоб спас их Всевышний.
Но тот уж не может спасать:
кто же его надоумил
власть свою ёлкам отдать?

Я же
нюхаю клей в подвале,
и вижу страны далёкие;
Сон самовластья - плоть стали,
думает ум мой безокий.
Не было клея в подвале,
думает дале мой призрак, -
только река, где ломали
на берегу чью-то пристань