Вздох

Мегаполис, наши дни.

Мужчина и женщина едут в машине. Муж и жена. Ему за 40, ей около 30. Он за рулем, в очках. На нем легкая рубашка и брюки, летние мягкие ботинки. На ней майка, легкий пиджак, брюки свободного кроя, туфли на невысоком каблуке. Вещи и машина говорят о хорошем достатке хозяев.
Играет джаз.
У нее длинные темные волосы, она откинулась на спинку сиденья, на лице повязка. Она спокойна и слушает музыку. Поворачивается к нему:
- Долго еще? А то, как остановят тебя господа полицейские, я скажу, что ты взял меня в заложники!
Он смотрит на ее улыбку.
- А я скажу, что я джигит, а ты моя украденная невеста.
 - Ты бы хоть бороду отрастил, чтоб врать убедительнее, из тебя джигит как из «мерседеса» «запорожец».
Он паркует машину у подъезда новой высотки.
- Все, приехали. Можешь снимать.
Она смотрит в окно машины: пустой, еще не обжитой двор. Трава пробивается сквозь свеженасыпанную землю газонов. Две девочки лет 8 качаются на качелях. Солнце освещает двор, и пустые окна высотки. Далекий шум автострады, перекрывает пение птиц.
Он выходит первым, открывает перед ней дверь:
- Идем, скорее.
- Значит, тут мы будем жить…
- Пойдем, квартиру посмотрим, - он тянет ее за руку.
Эхом отзывается стук ее каблучков и звук доводчика двери.
Заходят в подъезд, поднимаются на лифте, квартира на последнем этаже высотки. Пока едут в лифте муж вспоминает квартиру и дом в котором жил. Старая пятиэжка, без лифта, с вытоптанными от времени и  ног ступенями, деревянными перилами, окнами в пролетах с железными решетками. От воспоминаний он вздыхает.
- Что? – спрашивает она.
- Так, вспомнил. Знаешь, мальчишкой, я одно время боялся своего подъезда. Бегом поднимался на этаж и быстро заскакивал в квартиру, - он усмехнулся, скрывая стыд.
- Почему? Ты был таким трусишкой? – она улыбается и подкалывает его пальцем под ребро.
- В нем кто-то жил, на чердаке, – он приободрился, и вошел в роль рассказчика страшных историй, - Это был старый дом с деревянной крышей и чердаком, и вот оттуда постоянно доносились вздохи. Но мать мне не верила и называла фантазером, правда всегда обнимала, когда влетал в дверь.
- Так жил там кто или нет? – в ее голосе звучит нетерпение.
- Жил. А потом вдруг все прекратилось, а после в подъезде появился тухлый запах, воняло дня три нестерпимо и все ходили, затыкали носы. Лето же было. И мух поналетело, спасу от них не было. Помню, вся квартира была в желтых мухоловках, как в продуктовом. Ну, кто-то догадался, вызвал коммунальщиков, они проверили и нашли того, кого я так боялся. Это был пес. Как он туда попал, Бог знает. Умирал он там, вздыхал, вздыхал и помер. Я, знаешь, даже подумать не мог, что животные так по-человечьи вздыхать умеют…
Молчание, лифт отсчитывает этажи. После паузы, он ей:
- Маленькая, давай ребенка сделаем?
Она тянется к нему и целует.
- Просто вот так состаришься и сдохнешь на своем двухярусном блестящем чердаке, и никто даже вздоха твоего не услышит.
Лифт открывается, они идут по коридору, открывают дверь, проходят на балкон и смотрят на рой маленьких машин внизу.