Бело-зимнее небо затянуто траурном шелком

Бело-зимнее небо затянуто траурном шелком,
Засыхает степная полынь в оперении стрел.
Нам в посмертии мрачном поют колыбельную волки,
Свечи глаз наблюдают исход за последний предел.
Где вы, серые ветры, увитые запахом вереска?
Сколько скальдов воспели ваш гордый языческий нрав?
В тихом шепоте звезд, среди листьев усталого шелеста
Заблудились навеки, однажды взлетев наугад.
Остается ночами шептать заклинания предков,
Да классический профиль безумца печатью богов,
Вопрошать небеса: как вы заперли нас в этой клетке?
И за что? За какие грехи? Из-за злых языков?
Оклеветаны. Глаз серебро обозвали обманкой,
Стон любви превратили в животную похоть и грех.
Против нас безоружных бронею ощерились танки,
Наша смерть – первый пункт в списке ваших глумливых утех.
Наши боги покинули мир, не прельстившийся тьмою,
А у новых господ право сильных – единый закон.
Белый траурный цвет застилает глаза пеленою,
Пробирается к сердцу, скрывая его хрусталем.