Светлана Кузнецова. Последние стихи

                Светлана Кузнецова. Избранное. Стихи.2. Часть4.
               
                ПОСЛЕДНИЕ СТИХИ
* * *
 
Чтобы даль прояснилась яснее,
Никакому не веря врачу,
Я руками как можно плотнее
Нынче голову обхвачу.

И не мелкой, а крупной подробностью
Задрожит под ногами доска.
Перейденный мной мостик над пропастью
Замаячит издалека.

Ощущением вспыхнет, не боле:
Я прошла. Вам уже не пройти.
Этим выплеском воли и боли
Вам уже никого не спасти.

Позже сменится опасеньем,
Виновато прильнувшим к виску,
Можно ль звать с полным правом спасеньем
Злую память и злую тоску?

Но когда мои песни споются,
Те, на самой последней крови,
В чьем-то грязном подоле зальются
Сбереженные мной соловьи.

26 июля 1988 Москва, больница

* * *

Все мы черви родины единой.
Нам она дана, чтоб понимать
Всю убогость песни соловьиной,
Над которой умирала мать.

Чтобы без стыда, тоски и гнева
Принимать как данность, наконец,
Всю убогость бедного напева,
Над которым умирал отец.

Но за теми бедными лесами,
У исхода бедного житья,
Бедные, за что мы любим сами
Жалкие мечтанья соловья?

26 июля 1988 Москва, больница

* * *

Снять тоску бы
С властей,
С детей.
Снять тоску бы
С малых людей.
Снять тоску бы
Со всей страны,
Но и в этом мы
     не вольны.

26 июля 1988 Москва, больница

* * *

Я та, что всю душу вызнобила,
Пока вы жаре дивились.
Я та, что все слезы выплакала,
Но слезы вновь появились.

Покуда другим сподручно
Не помнить про мой закут,
Я плачу почти беззвучно,
А просто слезы текут.

По всей пробежав Отчизне,
Собрав судьбу по кускам,
Дорожки в иные жизни
Бегут по моим щекам.
О серебре ли, о злате ли
Не думает вольный зверь.
Мне другом в другой Галактике
Уже распахнута дверь.

11 августа 1988 Москва, больница

* * *

Снится сон мне: луна в черном небе блестит,
Притворяясь чеканной монетой,
И какая-то черная птица летит
Над не менее черной планетой.
В черном платье стою я на черном лугу,
Черном, словно густые чернила,
И уже ничего изменить не могу,
Хоть сама это все сотворила.
Хоть впустила сама черноту за черту,
Зачернив свои волосы русы,
И покорно смотрю я на их красоту,
Теребя свои черные бусы.
Не поднять мне от четок зловещих лица
И не снять с себя черные вещи...
Но повинна я сон досмотреть до конца,
Ибо он называется вещим.

12 августа 1988 Москва, больница

* * *

Знаю — познается все на практике,
Но на веру надо принимать
Ласковость неведомой Галактики,
О которой напевала мать.

Напевала или бормотала,
Словно колдовала у огня.
Жалко — я судьбину промотала,
Не постигнув смысла бытия.

Все же, уходя с земной излуки,
Верую — в неведомых мирах
Матери моей зачтутся муки,
Ну а мне — полночный поздний страх.

12 августа 1988 Москва, больница

* * *

Согласно молодой молве,
Мы вроде не были, хоть были.
Давно в холодном зимовье
Нас вырезали и забыли.

Но в мертвой памяти стоять
И в сини неживого глаза
Тому ножу, чья рукоять
Наборная из плексигласа.

Тому, что в рыжих пятнах весь
На самом юном госте ватник,
И удивленью, что он здесь —
Убийца, времени соратник.

14 августа 1988 Москва, больница

*   *   *

Дальнего леса печальный реликт,
Буйство родной чернобыли...
В центре беседы — иранский конфликт,
Давние русские были.

В центре беседы — арабские сны,
Сказочки Шехерезады,
Нового горького смысла полны,
Новой горчайшей услады.

В центре беседы — прекрасный Афган,
Запахи гари и крови.
Где он, бывалый кривой ятаган,
Да насурьмленные брови?

В центре беседы — прекрасный Китай,
Многомильонные сонмы...
Что ж, поскорее из пепла взлетай,
Феникс, чьи крылья огромны.

В центре беседы — прекрасный Восток,
Игры, что мы проиграли.
В центре беседы — последний виток
По безысходной спирали.

19 августа 1988. Преображенье
Москва, больница

ЧЕРТОПОЛОХ

Что мне уснуть сегодня не дает?
О нет, не наводненья, не пожары,—
То за окном чертополох встает,
И в комнату его вползают чары.

Не тормоши чертят, чертополох,
Пусть отдохнут. Они и так устали.
Не затевай зазря переполох
Средь сумерек умеренной печали.

Что черти мне? Пускай себе живут
По всем углам, резвятся, корчат рожи.
Они в быту терпимей, чем слывут,
И уж давно не вызывают дрожи.

Пусть будет цель святая далека,
Чертополох, что мне до этой цели?
Не распускай кровавого цветка
В оконные нацеленные щели.

Не умножай осмысленного зла,
Не делай из обыденного драмы
И не черти на ломкости стекла
Локаторы — круги и пентаграммы.

Да, жизнь не удалась. Да, сон мой плох.
Но все же в чем-то главном не сдалась я.
Не тронь моих чертей, чертополох
И домового по прозванью Вася.

22 августа 1988 Москва, больница

* * *

Не прорвавшись в иные миры
Через плотную сеть отражений,
Судьи чьей-то удачной игры,
Мы своих не постигли движений.

Так присядем и руки сплетем,
Принимая безропотно долю,
Перед непостижимым путем
В неизвестность по голому полю.

И давай до конца повторять
Под последние всплески метели:
«Боже мой, как же страшно терять
То, чего никогда не имели!»

22 августа 1988 Москва, больница

* * *

Может быть, колос последний сжат
Мной на родной стерне.
Мать и отца, что в земле лежат,
Часто вижу во сне.

Жизнь в ожиданье смрада тюрьмы
На острие ножа?
Школьная пропись: «Рабы не мы»,
Главная с детства лжа.

Полно, мне ли о том тужить
В этот дождливый день,
Что, и попытки не сделав жить,
Минула, словно тень.

Жизни, что быть бы могла, не жаль.
Ртом ловлю пустоту,
И волочится за мною шаль
Черная — в черноту.

23 августа 1988 Москва, больница

* * *

У меня решения четки.
Уж давно из надежной стали
На окошках стоят решетки,
Чтобы ангелы не залетали.

Что мне речи их очумелые,
От земных забот отреченные,
Одеянья такие белые
И деянья такие черные?

Но опять свои правды тащат,
Словно семечки на посиделки,
Но опять сквозь стекла таращат
Голубые свои гляделки.

Но опять металл прогибает
Их весомая невесомость...
Видно, в мир наш, что погибает,
Вновь разверзлась космоса полость.,

Только накрепко отгорожена
От незваных моя обитель.
Над судьбою, что мне положена,
Бог судья лишь, но не властитель.

6 сентября 1988 Москва, больница

* * *

Отзвенели мои погремушки,
На куски разлетелась твердь.
Отыграла, видать, в игрушки
По названию Жизнь и Смерть.

Отгуляла на свете алом,
Растеряла последний страх...
Это кто там под покрывалом
У меня торчит в головах?

Это кто мне велит уняться
Непременно в этом году?
Ведь найду я силы подняться,
Любопытства ради найду.

Проклиная слабости ношу,
С малолетства ясность любя,
Дотянусь, покрывало сброшу —
И увижу саму себя.

6 сентября 1988 Москва, больница

* * *

Это вовсе не бредни,
Так нас прошлое учит:
Надо для одоленья пути
Выбрать духа из средних,
Не из очень могучих,
Чтоб на равных беседу вести.
Надо выйти на выгон
В полночное время
Или на скрещенье дорог,
Там и сделаешь выбор,
Разделив свое бремя
С тем, кто в меру ласков и строг.
Я не тех выбирала,
Я не тех вызывала,Только в детстве что-то могла
Средь победоносного зла.
Ибо в детстве, ему назло,
Прикоснулось чье-то крыло
К моему плечу,
Обещая все, что хочу.
Но ребенком тот дух остался,
Но в глуши тот друг затерялся.
Я была мала, но зато
Мне Витим казался игрушкой,
А теперь я ничто
Перед самой мелкой речушкой...

10 сентября 1988 Москва, больница