Сарынь на кичку. Баллада

Скажи ка, дядя, не темни,
но растолкуй, да объясни
     нам. Ведь не даром,
российские нувориши
страну скупали за гроши,
     почти задаром…

Да, были нелюди тогда,
сформировала их среда
     большой делёжки.
Страну распотрошили в дым,
оставив рожки остальным,
     а прочим ножки.
Потом такое началось.
Как вспомню, так спаси Христос.
     Господь со всеми.
Да, были люди в наши дни;
сожрут, ты только намекни.
     Да, было время.
Такое время, что прости,
любые мерзости в чести.
     Тяжёлый случай.
Ты любознателен, мой друг.
Есть интерес? И есть досуг?
     Ну что же, слушай…

     *      *      *

Надежда вскрикнула в ночи.
Упали с крыши кирпичи
     на темя власти.
Пожив, поколобродив всласть,
скопытилась старуха власть.
     Вот вам и «Здрасти!»
Власть припеваючи жила
и щедро под себя гребла.
     Кривляясь жутко,
в блудливом, гаденьком чаду
плодила жадную орду
     своих ублюдков.
Толпа наследников росла.
Ну а страну беда трясла
     да лихо.
Жирели стаи сытых слуг,
давясь украденным, и вдруг
     всё тихо.
Трухлявый, неподъёмный прах
пихнули в яму впопыхах
     что было силы.
Задув лампадные огни,
брезгливо плюнули они
     в её могилу.
Власть приказала долго жить.
Наследство надобно делить
     усопшей власти.
И тут же начался раздел.
Чей рот пошире, тот и съел.
     Вот вам и «Здрасти!»

От стен державного Кремля
до сёл, где тощая земля
     в кривых заплатах,
распялив пасти до ушей,
дельцы от мелких торгашей
     до дипломатов
всяк на себя давай тянуть,
чтоб прихватить и умыкнуть
     из общей кучи.
Кантуют явно, не таясь,
вминая совестливых в грязь
     и невезучих.
Жить это значит воровать.
Не соскоблить, не замарать.
     Вошло в привычку.
Ажиотаж как никогда.
«Сарынь на кичку!» господа.
     «Сарынь на кичку».
Приватизацией больна
три года мается страна,
     четвёртый, пятый…
Кто, не желая воровать,
куёт и сеет, тот опять
     горбатый.
Пардон! А если не горбить.
Из трёх перстов соорудить
     предмет делёжки,
и этой штукой придержать
энтузиастов дележа
     до хлебной крошки?
И верно может быть тогда
угомонятся «господа»,
     и эйфория
иная их одушевит?
Раскаются, а бог простит,
     чай, не чужие.
Не прошибёшь нувориша.
Давно упрятана душа
     в глухие шоры.
Чужие стоны не слышны,
когда разъехались штаны
     от пережора.
Когда дворцы-особняки
растут помпезно высоки
     как пирамиды,
У совести хиреет слух.
Бессовестный фатально глух
     к чужим обидам.
Им не досуг и не резон.
Того гляди, минёт сезон
     разделки туши.
Не успокоятся они,
пока останутся одни
     рога да уши.
Растащат всё. Ну а потом,
сцепившись вместе, кувырком
     визжа и воя,
Хрустя костями на зубах,
при полном свете и впотьмах
     начнут такое,
Что не привидится во сне
копчёным ракам на сосне
     саженей в двадцать.
Ужели те, кто опоздал,
недостяжал, недоурвал,
     на том смирятся?
Глядите, как они спешат
сменить на новенький фасад
     блатную кличку.
Кровь на манжетах? Не беда.
«Сарынь на кичку!» господа.
     «Сарынь на кичку».
Трудом к достатку? Экий вздор.
Гуляет по миру топор.
     В миру поныне
кровищу льют и будут лить
покуда есть чего делить
     в родной «малине».

Ужасно хочется дожить
и непременно проследить
     финал процесса,
когда нажрутся «господа»,
и их, лишённая стыда,
     ручная пресса
отмоет их и вознесёт
и резюмирует: Ну вот,
     теперь порядок!
Пора законы городить.
(Немой угрозой впереди
     маячит стадо,
не поимевших ничего.
не разделивших воровство.
     Не та закалка.
Такие, если их дразнить,
способны горы развалить
     одною палкой.)
Закон венчает передел,
чтоб всяк нахапавший владел
     вполне законно
тем, что успел наскирдовать.
А прочим? Их куда девать?
     Вопрос резонный.
Одним законно «володеть»,
а прочей мелочи не сметь
     и не соваться.
Цедить по капле пот и кровь
за ежедневный хлеб и кров
     и пресмыкаться.
А буде станут возражать
да на имущих наезжать
     вульгарным буром,
Закон умерит их порыв.
Закон фатально справедлив
     к большим купюрам.

Когда закончился делёж,
до мозжечка осознаёшь
     итоги драмы.
Кто был ничем, теперь совсем…
А кто был всем, тот не совсем,
     но тот же самый.
Кто у народа был «слугой»
и жизни не желал другой
     теперь хозяин.
Кто был «слугой» превознесён,
кто был народ и гегемон,
     тот неприкаян.
Достойный в сущности итог.
Кто б, господа, подумать мог,
     что всё иначе
Возможно было разрешить,
но вам приспичило делить,
     а это значит
Все ваши козыри в игре:
заточки, связи при дворе
     или отмычки.
Вы беспардонны, как всегда.
«Сарынь на кичку!» господа.
«Сарынь на кичку».

     *      *      *

Ну вот и всё на этот раз.
Мой ненавязчивый рассказ
     лишь увертюра.
Он пониманье облегчит
того, о чём всегда молчит
     прокуратура.
Да, были люди в наши дни.
Но с выводом повремени;
     в любое время
Полно любителей словчить,
обворовать и поделить
     но не со всеми.
В отечестве без перемен,
и можно повторять рефрен,
     убрав кавычки.
Он актуален как всегда.
Сарынь на кичку, господа.
     Сарынь на кичку!



               
* Сарынь на кичку!  -  Дели награбленное!
(Русский средневековый разбойничий жаргон.)