Мой друг артист, он более успешен

Посвящаю нашим милым недоброжелателям.
Благодарю за сорванные афиши, вас это бесит, значит, мы имеем успех. Вам от вашего имени.

Мой друг артист, он более успешен.
А я никто. С годами серым стал.
Умом я понимаю – он безгрешен,
И честно вознесен на пьедестал.

Но в сердце у меня скрежещет зависть,
А он с афиши смотрит мне в глаза
И видит все! Во мне слепая ярость
Взрывает мозг, срывает тормоза.

Я в ветер превращусь, сорву афишу,
Я в клочья разорву его успех.
Я - подл, я – незаметен, я - неслышен,
За всех бездарных буду мстить, за всех.

Мой друг успешен, для него аншлаги.
А я? Я сам с собою не в ладу!
Я мщу листку раскрашенной бумаги,
И выхода иного не найду…

Я в творчестве соперничать не в силах,
А признавать фиаско не привык.
Меня судьба когда-то возносила.
Как верил я, что я один велик!

А он творил, как он умел – с размахом.
А он творил, неся особый крест,
И кто-то вместе с ним и пел, и плакал,
Лишь  я один творил ему протест.


Я путал планы, я нелепиц горы
Насочинял, и запустил в народ…
Ну а народ не слушал разговоры,
Ну а народ, не плут, и не урод.

Он сердцем чует всё, что мне известно,
Что есть таланты разной высоты,
Я ниже, от того мне вечно тесно,
Я зол, во мне не стало доброты.

Я вряд ли другу навредить сумею,
Ведь не в афишах дело, что скрывать
И я бреду осеннею аллеей
Вредить и выть, скулить и предавать.

Немало нас, кого сжирает зависть.
Мы свора псов под норковым манто.
Я прячу свой оскал и улыбаюсь.
Таким меня не знал почти никто.

Нет, знал мой друг, но он страдает молча,
Его молчанье жестче жестких фраз.
Он благороден, от того не ропщет,
Меня прощая гордо в сотый раз…