Я люблю этот мир не приглаженным

Я люблю этот мир не приглаженным, неприкаянным, в чём-то больным.
Божий дар, чтобы клеткою каждою прислониться к нейронам страны,
был получен нежданно, негаданно, без усилий с моей стороны,
и войдя через двери парадные,  я орал так, чтоб были слышны
эти крики, как звон колокольный. И срывался мой голос надсадно
от шлепков повитухи довольной по багровому тёплому  заду.
А потом были муки взросления, откровения первой любви,
поиск места в своём поколении, в общем, всё как у всех, с’est la vie.

И всё время плескалась речная вода, угловатость камней округляя,
и носились ветра то туда, то сюда, по-над степью травою играя.
Находились ответы на многие «что?», а за ними вставали «когда?»,
или «где?» - записных перемен шапито, лапидарных событий страда.
И, бывало, что кожу сжигала слеза, или кровь обагряла её,
и морщинами время писало пейзаж на лице  неспокойном  моём.
Кожа – то отворённая дверь, то броня. Одного я, увы, не узнаю:
буйный мир каждый миг убивает меня, или вместе со мной умирает…

Может, я его как-то неверно люблю,  или дело в простом недогляде,
или я как солдат в беспощадном бою, отсидевшийся в тайной засаде.
Да и, что с той любви? Лишь под ребрами зуд и горячие  волны тоски.
Станут гумусом ныне живущие тут, чтоб питать молодые ростки.
Может, память о свете Полярной звезды и тепле материнской руки
передастся росткам через каплю воды, переменам времён вопреки.
И распустится почка пахучим цветком, и вдохнёт аромат соловей,
и наполнит эфир  разбитным  голоском, как любовью своей и моей…