Чистовидение

Ходившие вдоль и поперек под занавесом прожекторов ласкающих
бетон
многочисленных смертей,
Очередьми
многомиллиоными
застыли
В свинцовом одиночестве
Откладывая на отпевание
себя -
Крутящихся, в колесе
недопонимания прогресса
Пытаясь ухватиться руками за
витрины супермаркетов,
Подбросившие их как мячи в
воздух
индустриализации,
Где уже спокойно кружит
над их
поникшими головами
Черный листопад ипотек
И новых путей ведущих в
величайший центр -
никуда,
Сердце офисов стучит
многообещанием,
Распологаясь в распутных проспиртованных
переулках
Потонувших в едином
потоке
прекрасного временного
краха,
Что в спинах изломанных от
хлопков утешенья
Иссякнувших где - то в
глазах
прохожего идущего по
лезвию
Прямиком в кипящий
котел
Будильников и
выглаженных рубашек
скромных,
Утрами и вечерами,
шуршащими пакетами неся
в себе рубцы каторжности,
держась на одной лямке,
Чего - то ради,
Кого - то ради,
Лифтами - минутного
умиротворения прочь из
дверей
Вылезших в пагубный
бежевый свет,
Цокая карточками по
столам баров
Стоя в чертовых пальто
ложа руки на бедра
легкости достижения,
Ополоумевшего
отождествленья
получившего
Премию ахинии,
Создав монотонный фарс в
сероватом фоне
Над скудным натюрмортом
обеденного перерыва,
Промасленного и
тошнотворного,
проведенного на скулящем
стуле или в поту
аудиторий,
Кричащих праздновать во
время праздневств,
Сожалеющих скорбить, во
время скорби,
Во имя чего,
существования?
Лицезрея морщины
счастья,
Канатами натянутыми,
Срываясь разбивается сущее
О плиты рая,
Принявшего их сперму, их
кровь
В свои неукротимые
трещины низины - тоннели,
Но частилища закрыты на
ремонт,
И разрезанная
действительность
Ножницами иллюзорности -
есть настоящий психоз,
Зависимый от страха
чертового несоответствия
отметинам норм,
Неуравновешенное,
создавшее шлюпку в
пробоинах,
До берега священного
освобождения
Захлебыватясь при
взаимодействии с синевой
масс погрузившись в ил
кухни,
Навсегда расставшейся с
окном,
Летящим от туда кем - то
вон из квартирного
ваакума,
Врезаясь в вафельный
воздух своими материями,
Откусывая воспоминания
подстреленные
« Охотником » написанном
в постмодернизме,
Висящим где - то уже
далеко,
Целуя покрывало мира из
никотиновых цветов,
И Колготок, разорванных
Зубами независимости в громе сожаления и похоти,
В трактовке полупустых бокаллов шума или
Орущих через отсутствие анастезии в лихорадке  маленьких отелей, запертых в лампах дневного освещения, мерцающих в режущей симфонии белоснежного склада,
Ранее дерущихся за живительную плоть и искусственное воспитание,
Привязавшись к ненависти, упавшей в легко доступное психотробное зазеркалье,где ходят на голове, а с цепей не выпускают верховную ифляцию,
Но оттуда выталкивают поржавевшие сыновья и дочери, проспавшие - пришедшие на выборы показавшие жест гнилым смешком,
Внутри прыгающих пурпурных сосудов, прикованных к невесомости беспокойства, эгоцентризма, избитого звучанием советского, мистического, звука
Простираясь в сотнях километров вымытых полов
Во всем безграничном информационном потоке, ведь « Что - то случилось » ,
не только с  « Д » и мной, но и со всеми, роговыми очками, умами вывалившимися , прилегая к краям накипи;
Смелости,борьбы и изнывания,
В чистовидении правильного и неправильного,
В чистовидении девушки и библиотеки, в здравости и безрассудности, в глупости ,  мудрости,
Чистовидение денежных планет сгорбившихся от излома обстоятельств,
в спрятанном экзистенциализме и во время маниакально - дипрессивных расстройств, Царапая обои тоской и вырывая с корнем траву,
Чистовидением налиты глаза безумия,
В чистовидении брошенные молодые компании, не имеющие определенного места жительства люди, стертые, нацеленные ни на что,
В чистовидении троллейбус, в который я должен попасть, объезжая весь мир не хотя, но глядя на него,
В чистовидении отсутвие, мое желание не осознавать, обращаясь в предмет, распадаясь на отчужденность,
но я вижу мерзкое чистовидение, я слышу шаги
чистовидения,
Ощущаю, мерзкое чистоведение берущие меня в охапку,
кинувшее меня на ужасающий костер,
активно встречающий  меня своими языками лижущими, говоря что - то  по - французски и смеясь ультразвуками , в нескончаемой эфории торжества из пяти щелчков тишины.