Монолог приговоренного

Свет свечи застыл в зрачках неверным отблеском
Забытых теней моего неневинного прошлого.
Сотни огней пустого замерзшего города
Забытого поездами застыли в невесомости,
В странной легкости чужих мыслей,
В моем бессмыслии
И отчуждении никотинового одиночества.
Но знаешь, я больше не верю в пророчество
Старой цыганки из детского сна.
Я забываю, что за дверьми война,
Когда линии на ладонях меняют узор, переплетаясь
В странное почти безумное соединяясь
Сплетение наших жизней, наших судеб.
И мне уже наплевать на то, каким будет
Приговор. Если утром расстрел, то больше нет смысла бояться
Неверного шага, неосторожного взгляда в упор, стесняться,
И я спешу сказать тебе эти три самых главных в моей жизни слова
До того, как скомандуют: "Пли!", и щелкнет затвор.
Я люблю тебя!Я не чувствовал раньше чего-то похожего.
Белый ворот рубахи не белее твоей фарфоровой кожи
На распашку! И тело и душу навстречу весеннему ветру
Несущему возрожденье и перемены.
Сознание бредит усиленно, отрекаюсь
От его заученных правил и тем.
Ум лжет, чувства искренни, в них никогда не раскаюсь,
Можно верить лишь им и сплетению наших уставших тел.
Скоро рассвет, прости, мне пора! Может быть, в следующей жизни
Вместе получится быть дольше, чем одну ночь.
Может, не будем прокляты и всем ненавистны,
И ты мне родишь на себя похожую дочь.
Я буду писать по ночам, конечно без света,
Чтоб не тревожить твой самый сладкий сон.
И не придется вот так - на границе рассвета
Готовиться к собственной казни, слушая как на расстрел строится батальон.

К стенке затылком. Колени в порядке. Так просто удобней.
Обратный отсчет никотиновым едким дымом.
Ворот рубахи белой рвануть - так дышать свободней.
Вспомнить, как обещал, что тебя не покину.
Повязки не надо, нет повода прятать взгляд.
Сейчас бы бокал вина, а лучше - бутылку водки...
Где-то за горизонтом твои глаза
Будут уже не меня влюбленно фоткать.
Мне бы сейчас гитару, да табор цыган,
Вырыдать крик души на рваной ноте...
Но руку уже в перчатке поднял капитан.
И сердце подстраивается к барабанной дроби.
Мне бы сейчас варган, да шаманский бубен,
Пару оленей и северное сиянье...
Но капитан уже воздух ладонью рубит.
А я все еще не привык к ощущению отчаянья.
Мне бы сейчас к губам твоим нежным прижаться,
руками лаская жар обнаженного тела...
Но пальцы солдат на курки все резче ложатся,
И первая пуля в грудь уже полетела.
Мне бы сейчас... Не успел... Обожгло где-то возле сердца,
И алым по белому растеклась стремительно жизнь.
В мертвых глазах отразится серое небо.
Блин, я ведь только вчера начал жить и любить!..